de Bono p. 27. Sext. Emp. Adv. mathem. X, 262 sqq.) Τὸ ἄπειρον Филолай понималъ какъ грубую и безформенную матерію міра, которая не ограничивается ни предѣломъ, ни мѣрою, ни иными какими либо отношеніями: поэтому оно и не есть предметъ познанія; ибо все, познаваемое умомъ, должно быть познаваемо по предѣлу, числу и отношенію (Boeckh. p. 49). Изъ этого видно, почему Филолай полагалъ, что и въ самомъ образовавшемся уже мірѣ осталось еще нѣчто безпредѣльное — время и пустота (τὸ κενόν) (см. Stobaeus, Eclogg. Phys. p. 380, 82. Boeckh. p. 108, 102): тогда какъ пустота, поколику природа вещей, по его мнѣнію, произошла изъ сочетанія предѣльнаго и безпредѣльнаго, должна была находиться не въ мірѣ, но окружать міръ и, по закону дыханія, поглощаться имъ,, чтобы въ порядкѣ вещей не открылось какого нибудь возмущенія (см. Aristot. Phys. III, 4; ibique Simplic. p. 104 B. Auscultat. Phys. IV, 6 et fragm. ap. Stob. l, 21. 2. ap. Boeckh. p. 167). Въ такомъ космологическомъ взглядѣ Филолая мы, вмѣстѣ съ Беккомъ (p. 108), усматриваемъ оригинальную мысль, — что міръ въ цѣломъ своемъ составѣ есть какъ бы животное, имѣющее способность дышать и посредствомъ дыханія возстановляющее свои силы. Предѣльное Филолай употребляетъ большею частію въ числѣ множественномъ — τὰ περαίνοντα; а у Аристотеля оно называется иногда τὸ πεπερασμένον, иногда τὸ πέρας (Metaphys. I, 5; I, 7; III, 1. 4; X, 2. Ethic. Nicom. II, 5. Phys. III, 4). Различныя также имена даетъ ему и Платонъ: либо τὸ πεπερασμένον, либо τὸ πέρας ἔχον, чаще же τὸ πέρας. Иные думаютъ, что подъ предѣльнымъ Филолай разумѣлъ чистую форму, какъ подъ безпредѣльнымъ — способную формоваться матерію; но это мнѣніе намъ кажется несправедливымъ, потому что въ такомъ случаѣ ученіе Филолая далеко отступало бы отъ пиѳагорейскаго. Мы полагаемъ, что какъ пиѳагорейцы не мыслили своихъ чиселъ безъ матеріи, такъ и Филолай своему предѣльному приписывалъ нѣчто матеріальное. По нашему мнѣнію, предѣльное почиталъ онъ
de Bono p. 27. Sext. Emp. Adv. mathem. X, 262 sqq.) Τὸ ἄπειρον Филолай понимал как грубую и бесформенную материю мира, которая не ограничивается ни пределом, ни мерою, ни иными какими-либо отношениями: поэтому оно и не есть предмет познания; ибо всё, познаваемое умом, должно быть познаваемо по пределу, числу и отношению (Boeckh. p. 49). Из этого видно, почему Филолай полагал, что и в самом образовавшемся уже мире осталось еще нечто беспредельное — время и пустота (τὸ κενόν) (см. Stobaeus, Eclogg. Phys. p. 380, 82. Boeckh. p. 108, 102): тогда как пустота, поколику природа вещей, по его мнению, произошла из сочетания предельного и беспредельного, должна была находиться не в мире, но окружать мир и, по закону дыхания, поглощаться им,, чтобы в порядке вещей не открылось какого-нибудь возмущения (см. Aristot. Phys. III, 4; ibique Simplic. p. 104 B. Auscultat. Phys. IV, 6 et fragm. ap. Stob. l, 21. 2. ap. Boeckh. p. 167). В таком космологическом взгляде Филолая мы, вместе с Бекком (p. 108), усматриваем оригинальную мысль, — что мир в целом своем составе есть как бы животное, имеющее способность дышать и посредством дыхания восстановляющее свои силы. Предельное Филолай употребляет большею частью в числе множественном — τὰ περαίνοντα; а у Аристотеля оно называется иногда τὸ πεπερασμένον, иногда τὸ πέρας (Metaphys. I, 5; I, 7; III, 1. 4; X, 2. Ethic. Nicom. II, 5. Phys. III, 4). Различные также имена дает ему и Платон: либо τὸ πεπερασμένον, либо τὸ πέρας ἔχον, чаще же τὸ πέρας. Иные думают, что под предельным Филолай разумел чистую форму, как под беспредельным — способную формоваться материю; но это мнение нам кажется несправедливым, потому что в таком случае учение Филолая далеко отступало бы от пифагорейского. Мы полагаем, что как пифагорейцы не мыслили своих чисел без материи, так и Филолай своему предельному приписывал нечто материальное. По нашему мнению, предельное почитал он
