зло избралъ бы кто-нибудь по доброй волѣ? Изберетъ, скажете, тотъ, кто побѣждается удовольствіемъ: но и это есть ли дѣло невольное, когда побѣждать зависитъ отъ нашей воли? Итакъ, выходитъ, что несправедливость всячески бываетъ поступкомъ невольнымъ, и что на это, какъ частно всякій человѣкъ, такъ и публично — всѣ города, должны обращать E. больше вниманія, чѣмъ сколько обращается теперь. Такъ вотъ, Сократъ, сколь ни часто слышу я такія твои рѣчи, всегда восхищаюсь и хвалю тебя съ восторгомъ. Хвалю я и твой выводъ изъ этого, что люди, имѣющіе попеченіе о тѣлахъ и нерадѣющіе о душѣ, дѣлаютъ не иное что, какъ нерадѣютъ о начальственномъ и пекутся о подвластномъ. Хвалю и тѣ твои слова, что чѣмъ кто не умѣетъ пользоваться, пользованіе тѣмъ лучше ему оставить: кто, напримѣръ, не умѣетъ употреблять ни глазъ, ни ушей, ни всего тѣла, тому лучше совсѣмъ не слышать, не видѣть и не пользоваться тѣломъ, чѣмъ пользоваться какъ-нибудь. Да то же надлежитъ сказать и объ искуствѣ. 408. Кто, напримѣръ, не умѣетъ пользоваться собственною лирою, тотъ, очевидно, не умѣетъ — и лирою сосѣда; а кто не умѣетъ пользоваться лирою другихъ, тотъ не умѣетъ — и своею; такимъ же образомъ, не съумѣетъ онъ пользоваться и другимъ инструментомъ, или какою-нибудь вещью. Прекрасно и оканчивается у тебя эта рѣчь, что кто не умѣетъ пользоваться душою, тому лучше дать душѣ покой я не жить, чѣмъ жить, дѣйствуя по произволу; а кому жить велитъ необходимость, тому лучше проводить жизнь въ рабствѣ, чѣмъ на свободѣ: пусть онъ кормило своей мысли, будто корабля, передастъ B. иному, знающему науку править людьми, — ту науку, которую ты, Сократъ, называлъ политикою, разумѣя подъ нею судебность и справедливость. Этимъ твоимъ словамъ и другимъ подобнымъ, каковыхъ было множество и которые высказаны прекрасно, что, напримѣръ, добродѣтель изучима и что о ней надобно стараться больше всего, — этимъ твоимъ словамъ я никогда почти и прежде не противорѣчилъ, и, думаю, не буду противорѣчить послѣ; потому что почитаю ихъ убѣдительны-
зло избрал бы кто-нибудь по доброй воле? Изберет, скажете, тот, кто побеждается удовольствием: но и это есть ли дело невольное, когда побеждать зависит от нашей воли? Итак, выходит, что несправедливость всячески бывает поступком невольным, и что на это, как частно всякий человек, так и публично — все города, должны обращать E. больше внимания, чем сколько обращается теперь. Так вот, Сократ, сколь ни часто слышу я такие твои речи, всегда восхищаюсь и хвалю тебя с восторгом. Хвалю я и твой вывод из этого, что люди, имеющие попечение о телах и нерадеющие о душе, делают не иное что, как нерадеют о начальственном и пекутся о подвластном. Хвалю и те твои слова, что чем кто не умеет пользоваться, пользование тем лучше ему оставить: кто, например, не умеет употреблять ни глаз, ни ушей, ни всего тела, тому лучше совсем не слышать, не видеть и не пользоваться телом, чем пользоваться как-нибудь. Да то же надлежит сказать и об искусстве. 408. Кто, например, не умеет пользоваться собственною лирою, тот, очевидно, не умеет — и лирою соседа; а кто не умеет пользоваться лирою других, тот не умеет — и своею; таким же образом, не сумеет он пользоваться и другим инструментом, или какою-нибудь вещью. Прекрасно и оканчивается у тебя эта речь, что кто не умеет пользоваться душою, тому лучше дать душе покой я не жить, чем жить, действуя по произволу; а кому жить велит необходимость, тому лучше проводить жизнь в рабстве, чем на свободе: пусть он кормило своей мысли, будто корабля, передаст B. иному, знающему науку править людьми, — ту науку, которую ты, Сократ, называл политикою, разумея под нею судебность и справедливость. Этим твоим словам и другим подобным, каковых было множество и которые высказаны прекрасно, что, например, добродетель изучима и что о ней надобно стараться больше всего, — этим твоим словам я никогда почти и прежде не противоречил, и, думаю, не буду противоречить после; потому что почитаю их убедительны-
