— Стало быть, вы знаете и соотвѣтственное англійское слово?
— Конечно.
— Что значитъ gnillic?
— По-эскимосски это значитъ «снѣгъ».
— Значитъ, въ англійскомъ языкѣ есть слово и для этого понятія?
— Конечно; что за вопросъ?
— А это что за «mmbglx» такой?
— Пѣшеходъ — по-зулусски.
— Стройный силуэтъ отдаленнаго Вельгорна дополняетъ величественную bopple. Что значитъ «bopple»?
— Картина. На языкѣ чоктавовъ.
— Schnawp?
— Долина. Тоже чоктавское слово.
— Что значитъ, bolwoggoly?
— Холмъ — по-китайски.
— Kahkahponeeka?
— Восхожденіе, подъемъ, по-чоктавски.
— Скоро, однако же, насъ снова захватила hogglebumgullup. Что это за hogglebumgullup?
— Китайское слово; значитъ «погода».
— Но развѣ hogglebumgullup лучше соотвѣтственнаго англійскаго слова? Быть можетъ, оно болѣе выразительно?
— Нѣтъ, оно значитъ то же самое.
— А dingblatter и gnillic, а bopple, а schnawp — они чѣмъ-нибудь лучше англійскихъ словъ того же значенія?
— Нѣтъ, значеніе ихъ то же, что и соотвѣтственныхъ англійскихъ.
— Такъ зачѣмъ же вы употребили ихъ? Зачѣмъ же вы помѣстили всю эту китайскую, чоктовскую, зулусскую и прочую ерунду?
— Потому что по-французски я знаю всего какую-нибудь пару, другую словъ, а по-латыни и гречески я и совсѣмъ ничего не знаю.
— Да я не о томъ! Зачѣмъ вамъ вообще понадобились иностранныя слова?
— А чтобы скрасить отчетъ. Всѣ такъ дѣлаютъ.
— Кто эти «всѣ»?
— Да всякій, кто пишетъ красиво.
— По моему, вы ошибаетесь. Когда настоящій ученый, — продолжалъ я поучать своего агента, — пишетъ для другихъ такихъ же ученыхъ, то онъ можетъ употреблять столько ученыхъ словъ и выраженій, сколько ему заблагоразсудится — его читатели поймутъ ихъ; но когда человѣкъ пишетъ для простыхъ смертныхъ,
