мнѣ провести у него вечеръ, затянулъ меня въ игру вдвоемъ и объигралъ меня дочиста. Онъ былъ грекъ въ полномъ значеніи этого слова. Потомъ мнѣ показали какія уловки онъ пустилъ въ дѣло противъ меня. Онъ нашелъ во мнѣ простака. Но даже если бы я его отколотилъ палкой, онъ всетаки не отдалъ бы мнѣ назадъ денегъ. Я поэтому послѣдовалъ благоразумному рѣшенію совершенно избѣгать его и за его подлость закрыть ему доступъ въ общество которое я посѣщалъ.
Я по прежнему навѣщалъ своихъ знакомыхъ, но уже не игралъ болѣе. Въ обществѣ, которое я встрѣчалъ въ домѣ баварскаго посланника графа де-Брея, я проводилъ время весело и среди остроумныхъ бесѣдъ. Здѣсь карты были совершенно изгнаны. Графъ обыкновенно игралъ партію трикъ-трака съ испанскимъ министромъ, генераломъ Пардо или съ сардинскимъ посланникомъ графомъ де Мэстромъ, (знаменитымъ авторомъ Soireé de St.-Pétersburg); дамы собирались въ кружекъ или занимались музыкой: мы разговаривали, шутили, разсказывали, читали новыя произведенія, словомъ, всякій безъ стѣсненія дѣлалъ то, что ему нравилось и часы летѣли незамѣтно. Вокругъ графини де Брей, родомъ лифляндки, собиралось въ то время все ея семейство. Ея мать, г-жа фонъ Левенштернъ, принадлежавшая къ лифляндской отрасли нашего дома, жила тогда въ Петербургѣ со своими тремя дочерьми, именно: графиней Ливенъ и двумя еще незамужними дѣвицами, изъ которыхъ младшая впослѣдствіи вышла за мужъ за графа Бозе. Рѣдко можно встрѣтить такой семейный кружокъ, какъ былъ этотъ, члены котораго были соединены не только узами родства и привычки, но и согласіемъ чувствъ. Хозяйка дома придавала разговору невыразимую прелесть своей кротостью, деликатностью и простотой обращенія, и своимъ разнообразно образованнымъ умомъ. Къ счастію мужъ не препятствовалъ графинѣ Ливенъ, ея сестрѣ, также прибыть въ столицу, чтобы дополнить этотъ милый кружокъ, который она умѣла оживить своей красотой, внѣшней застѣнчивостію и остроумной веселостью своего разговора. Она рано и противъ влеченія своего сердца вышла замужъ, мужъ обходился съ нею холодно, но она вела себя, несмотря на нѣкоторое невинное кокетство, безукоризненно, и умѣла удержать у извѣстной границы всѣхъ, кто искалъ завести съ нею ближайшія отношенія. Испытавъ это, и я сталъ съ нею на ногу добраго родственника, котораго не лишаютъ нѣкоторыхъ маленькихъ, невинныхъ преимуществъ. Мужчины, бывавшіе тамъ, по большей части были иностранцы, дипломаты того времени, имена которыхъ пріобрѣли впослѣдствіи извѣстность. Тамъ бывали: саксонскій посланникъ Вацдорфъ, графъ Гохбергъ, г-нъ Лебцельтернъ, посолъ тогдашней имперіи герцогъ Виченцскій (Коленкуръ) и его блестящая свита, Реневаль, Лаярдъ, Руминьи и т. д., бывали также и русскіе: Чернышевъ, Левашевъ, глубоко уважавшій хозяйку дома, и
