— Въ крѣпости ихъ судили и признали, что они совершили большое преступленіе, не исполнивъ приказанія. И военный судъ рѣшилъ разстрѣлять ихъ.
— Убить, папа?
— Да.
— Ахъ, гадкіе люди! Мама, ты опять плачешь? Не плачь, увидишь, все будетъ хорошо. Ты скорѣе разсказывай, папа, ты очень медленно разсказываешь.
— Я знаю, но я долженъ думать при этомъ.
— Не думай, прямо разсказывай, какъ было.
— Хорошо. И такъ три полковника...
— Ты знаешь ихъ?
— Да, милая... И такъ три полковника были приговорены къ смертной казни. Всѣ кругомъ были очень огорчены и даже самимъ судьямъ было жаль, и они пошли къ главнокомандующему и стали просить его помиловать ихъ, если-же нельзя помиловать всѣхъ троихъ, то, по крайней мѣрѣ, казнить только одного вмѣсто троихъ. Главнокомандующій остался непреклоненъ, говоря, что они не исполнили своего долга, ослушались приказанія своего начальника и должны быть наказаны для примѣра другимъ. Онъ позвалъ осужденныхъ и спросилъ, какъ-бы они поступили на его мѣстѣ, и всѣ трое сказали, что они сами сознаютъ, что заслуживаютъ смерти за ослушаніе. Это тронуло главнокомандующаго, онъ
