необходимой обязанности повиноваться. Въ то мгновеніе, въ которое свѣтъ огня Лизардскаго скрылся отъ моего зрѣнія, овладѣли мною чувствованія угнѣтавшія чрезмѣрно бодрость моего духа. Невозможно было для меня помыслить безъ сердечнаго сокрушенія о любимой женѣ своей, нѣжная любовь коей была источникомъ ея тогдашней скорьби. Одна только лестная надежда, что важное предпріятіе совершено будетъ щастливо, что я нѣкоторымъ образомъ участвовать буду въ разпространеніи славы моего отечества, и мысль о возжделѣнномъ будущемъ свиданіи съ милою моему сердцу и драгоцѣннымъ залогомъ любви нашей, ободряли сокрушенной духъ мой, подавали крѣпость и возстановляли душевное мое спокойствіе.
Я направлялъ курсъ свой больше къ западу, какъ то обыкновенно всѣ дѣлаютъ, дабы не видать мыса Финистера, гдѣ бы можетъ быть встрѣтились мы съ Французскими или Англинскими крейсерами, кои бы насъ только понапрасну задержали. Свѣжій вѣтръ дулъ отъ SO и O, такъ, что мы шли въ часъ по 8 и 9 узловъ.
8Октября 8 го находились мы уже подъ 44°24′ широты и 12°8′ долготы. Перемѣна въ теплотѣ воздуха была для насъ очень чувствительна. Термометръ возвысился въ 24 часа 4 градусами и показывалъ 14. Каждый вечеръ почти примѣчали мы извѣстное явленіе, произходящее отъ свѣтящейся воды морской; нѣкоторыя мѣста казались гораздо болѣе другихъ блестящими, какъ будто бы они изъ однихъ огненныхъ искръ состояли.
10Октября 10 го взяли мы нѣсколько лунныхъ разсто-
