не могъ рѣшить Губернаторъ самъ собою. Отъ начала переговоровъ о семъ предметѣ до перехода Посланника нашего въ Мегасаки, какъ выше уже сказано, прошло 21 день. Въ сіе время можно получить отвѣтъ даже изъ Эддо, но изъ Міако еще скорѣе.
1804 годъ
Декабрь.
17Посланникъ нашъ отправился жить на берегъ Декабря 17 го. Для перевоза его со свитою въ Мегасаки прислалъ Князь Физена свою собственную яхту. Судно сіе превосходило величиною своею[1] и богатымъ убранствомъ всѣ видѣнныя мною прежде такого рода. Стѣны и перегородки каютъ на разныя отдѣленія покрыты были прекраснѣйшимъ лакомъ; лѣстницы сдѣланы изъ краснаго дерева и выполированы едва ли не лучше всякаго лака; полы устланы Японскими тонкими рагожами и драгоцѣнными коврами; занавѣски предъ дверьми изъ богатаго штофа; по бортамъ всего судна развѣшаны въ два ряда цѣлые куски шелковыхъ, разноцвѣтныхъ тканей. Наружный видъ сего судна представится яснѣе въ рисункѣ, сдѣланномъ Господиномъ Левенштерномъ[2], нежели могъ бы я описать оной здѣсь словами. Какъ скоро прибылъ Посланникъ на яхту, вдругъ поднятъ былъ Штандартъ Россійско-Императорской, которой развѣвался вмѣстѣ со флагомъ Князя Физена. Почетная стража Посланника, отправившаяся съ нимъ на яхту, заняла мѣсто на палубѣ подлѣ Штандарта. Крѣпости Японскаго Императора украшены были разными новыми флагами и раз-
