не отвѣчаетъ, кромѣ сына скалы[1]. Армаръ, мой милый, мой милый! Зачѣмъ мучишь ты меня страхомъ? Слушай, сынъ Арнарта, слушай: это Дайра зоветъ тебя». Эратъ предатель несся, смѣясь, въ землѣ. Она усиливаетъ голосъ, зоветъ своего брата и своего отца. Ариндалъ, Арминъ — никто не помогаетъ Дайрѣ.
Ея голосъ дошелъ черезъ моря. Ариндадъ, мой сынъ, сошелъ съ холма въ своихъ охотничьихъ доспѣхахъ. Его стрѣлы трещали у его бока, его лукъ былъ въ его рукѣ; пять темно-сѣрыхъ собакъ сопровождалв его шаги. Онъ увидалъ свирѣпаго Эрата на берегу, онъ захватилъ его и привязалъ къ дубу. Скручивалъ вѣтеръ ремни изъ кожи кругомъ его тѣла, онъ отягчалъ вѣтеръ своимя стовами. Ариндалъ въ лодкѣ поплылъ за Дайрой. Арморъ пришелъ въ своей ярости в пустилъ сѣрую крылатую стрѣлу. Она полетѣла, она попала въ твое серце, о Ариндалъ, мой сынъ; отъ Эрата, измѣнника, ты умеръ. Весло зацѣпилось одинъ разъ, онъ повисъ на утесѣ и умеръ. Каково было горе Дайры, когда вокругъ ея ногъ извивалась кровь брата! Лодка разбита ва двое. Арморъ бросился въ море спасти свою Дайру или умереть. Южный вѣтеръ съ холма прошелъ надъ волнами. Онъ погрузился и не поднялся больше. Слышались жалобы моей дочери, одинокой на морскомъ разбитомъ утесѣ. Часты и громки были ея крики. Что могъ сдѣлать ея отецъ?
Всю вочь я стоялъ на берегу. Я видѣлъ ее при слабомъ свѣтѣ луны. Всю ночь я слышалъ ея крики. Громокъ былъ вѣтеръ; дождь стучалъ на холмѣ. Передъ утромъ ея голосъ казался слабымъ. Онъ доносился, какъ вечерній вѣтерокъ между травой утесовъ. Ослабѣвши отъ горя, она умерла, в остался твой Арморъ одинокимъ. Ушла моя сила въ войнѣ! Пала моя гордость среди женщинъ. Когда буря кругомъ поднимается, когда сѣверный вѣтеръ вздымаетъ высоко волну, я сижу на отвѣчающемъ эхомъ берегу и смотрю на роковую скалу. Часто при заходящей лунѣ я вижу духовъ моихъ дѣтей; полувидные, они несутся вмѣстѣ въ печальномъ сообществѣ. He нужно мнѣ вашего сожалѣнія. Они не смотрятъ на
- ↑ То-есть эхо.
