рогу, онъ, тотчасъ, не смотря на грозный видъ всей нашей арміи за Малымъ-Ярославцемъ, приказалъ своимъ войскамъ отъ Вереи и отъ Можайской дороги своротить влѣво и пробираться черезъ Юхновъ, который оставался еще безъ защиты, то и самъ съ 70,000 войска могъ-бы фланговымъ маршемъ, чрезъ сел. Болдаково и Кременское, пройдти въ Мядынь, а потомъ въ Юхновъ, выдерживая натискъ нашей арміи, которая не преминула-бы его преслѣдовать. Этотъ путь не произвелъ-бы столь ужаснаго разстройства, потери и гибели его войску, какія послѣдовали вскорѣ на ретирадѣ его по опустошенной дорогѣ. Отъ Юхнова, Наполеонъ могъ-бы безпечно слѣдовать по хлѣбородной и свѣжей для него странѣ, черезъ Масальскъ и Ельню, ведя за собою Русскую армію, и не подвергаясь фланговымъ нападеніямъ. Посему отступленіе на Боровскъ, Можайскъ и Вязьму, для такого полководца какъ Наполеонъ, кажется, непростительно; ежели надобно было ему изъ двухъ золъ избирать одно, то надлежало избрать менѣе вредное, а онъ поступилъ напротивъ.
По всѣмъ соображеніямъ, Малый-Ярославецъ рѣшилъ перевѣсъ нашей арміи надъ непріятельскою. Довольно странно, что въ одну и ту-же ночь, съ 13-го на 14-е
