ПОЭМЫ. V. СТУДЕНТЪ.
XXXVI.
Откинула покровъ она съ чела И мѣсяцъ свѣтомъ ликъ ей обдалъ чистый. Уже моихъ колѣнъ ея пола Касается своей волной пушистой И на плечо ко мнѣ она легла И разомъ кругъ объялъ меня душистый: И молодость, и дрожь, и красота— И въ поцѣлуѣ замерли уста.
XXXVII.
И я ворвался въ этотъ міръ цвѣтовъ, Волшебный міръ живыхъ благоуханій, Горячихъ слезъ и устъ, рѣчей безъ словъ, Міръ счастія и пылкихъ упованій, Гдѣ какъ во снѣ таинственный покровъ Отъ насъ скрываетъ всю юдоль терзаній. Нельзя душой и блекнуть, и цвѣсти: Я въ этотъ мигъ не могъ сказать «прости».
XXXVIII.
А вамъ не жаль? Чего?—спросить бы надо: Что былъ я глупъ, или что сталъ умнѣй? Какая же за это мнѣ награда? Бывало, точно, и не спишь ночей, Но сладокъ былъ и самый кубокъ яда; Зато теперь, чѣмъ дальше, тѣмъ горчѣй, Всѣ тѣ же рельсы и машина та же И мчитъ тебя, какъ чемоданъ въ багажѣ.
