тою, является попыткой воплотить смыслъ и жизнь, осуществить идеалъ. Безцѣнная заслуга поэта, право на величайшую благодарность! Онъ, какъ ярко загорѣвшійся факелъ среди ночи, вдругъ освѣщаетъ всѣ предметы и далеко разгоняетъ сумракъ, въ которомъ мы живемъ.
Будемъ же у него учиться., Иногда трудно понять его съ перваго раза, цотому что у него обыкновенно нѣтъ вступленій, объясненій, и онъ прямо входитъ въ medias res, въ изображеніе минуты, пробудившей въ немъ поэтическую силу. Его стихи—какъ будто внезапная молнія поэтическаго озаренія дѣйствительности. Первые куплеты обыкновенно исчерпываютъ содержаніе и заключеніе часто есть только затихающій аккордъ. Наконецъ поэтъ, сосредоточиваясь на нѣсколькихъ стихахъ, часто небреженъ и неясенъ въ остальныхъ. Но зато, когда вникнемъ и поймемъ, насъ поразитъ совершенство этихъ пѣсней. (Стихъ Фета имѣетъ волшебную музыкальность и притомъ постоянно разнообразную; для каждаго настроенія души у поэта является своя мелодія и по богатству мелодій никто съ нимъ не моягетъ равняться *). Образность, реалистиче-
- ) Фетъ почти никогда не беретъ ходячей мелодіи (которая, разумѣется, сама по себѣ не есть что-нибудь непозволительное). Онъ очень богатъ своими звуками, и онъ до послѣдняго времени запѣваетъ на новый, неслыханный прежде ладъ. Такъ недавно онъ написалъ удивительное стихотвореніе: «Измученъ жизнью, коварствомъ надежды», очень своеобразное по мелодіи. Отчасти своеобразіе это зависитъ отъ размѣра, котораго, кажется, еще никто не употреблялъ. Это—два ямба и два анапеста: размѣръ чрезвычайно красивый. Напримѣръ: .
И такъ прозрачна огней безконечность,
