Влажное ложе покинувши, Фебъ златокудрый направилъ
Быстрыхъ коней, Фаетонову гибель, за розовой Эосъ.
Круто напрягши бразды, онъ кругомъ озирался, и тотчасъ
Бойкіе взоры его устремились на берегъ пустынный.
5 Тамъ воскурялся туманъ благовонною жертвою, море
Тихо у желтыхъ песковъ почивало, разбитая лодка,
Дномъ опрокинута вверхъ, половиной въ водѣ, половиной
Въ утреннемъ воздухѣ, темной смолою чернѣла, и тутъ же,
Влѣво, разбросаны были обломки еловые веселъ,
10 Кожаный щитъ и шеломъ опрокинутый, полные тины.
Дальше, когда поразсѣялись волны тумана сѣдого,
Онъ увидалъ на травѣ подъ зеленымъ навѣсомъ каштана, —
Трижды его обѣжавши, лоза окружала кистями, —
Юношу онъ на травѣ увидалъ: бѣлоснѣжные члены
15 Были раскинуты, правой рукою какъ-будто тѣснилъ онъ
Грудь, и на ней-то прекрасное тѣло недвижно лежало.
Лѣвая навзничь упала и бѣлыя формы на темной
Зелени травъ благовонныхъ во всей полнотѣ рисовались,
Весь былъ разодранъ хитонъ, округленныя бедра бѣлѣли,
20 Будто бы мраморъ, пріявшій изгибы отъ рукъ Праксителя,
Ноги казали свои покровенныя прахомъ подошвы,
Свѣтлыя кудри чела упадали на грудь, осѣняя
Мертвую силу лица и глубоко смертельную язву…
Влажное ложе покинувши, Феб златокудрый направил
Быстрых коней, Фаетонову гибель, за розовой Эос.
Круто напрягши бразды, он кругом озирался, и тотчас
Бойкие взоры его устремились на берег пустынный.
5 Там воскурялся туман благовонною жертвою, море
Тихо у желтых песков почивало, разбитая лодка,
Дном опрокинута вверх, половиной в воде, половиной
В утреннем воздухе, темной смолою чернела, и тут же,
Влево, разбросаны были обломки еловые весел,
10 Кожаный щит и шелом опрокинутый, полные тины.
Дальше, когда порассеялись волны тумана седого,
Он увидал на траве под зеленым навесом каштана, —
Трижды его обежавши, лоза окружала кистями, —
Юношу он на траве увидал: белоснежные члены
15 Были раскинуты, правой рукою как будто теснил он
Грудь, и на ней-то прекрасное тело недвижно лежало.
Левая навзничь упала и белые формы на темной
Зелени трав благовонных во всей полноте рисовались,
Весь был разодран хитон, округленные бедра белели,
20 Будто бы мрамор, приявший изгибы от рук Праксителя,
Ноги казали свои покровенные прахом подошвы,
Светлые кудри чела упадали на грудь, осеняя
Мертвую силу лица и глубоко смертельную язву…
