Ты изумляешься, что я еще пою —
Какъ будто прежняя во храмъ вступаетъ жрица —
И, чѣмъ-то молодымъ овѣявъ пѣснь мою,
То ласточка мелькнетъ, то длинная рѣсница?
5 Не все же былъ я старъ и жизненныхъ трудовъ
Не вѣчно на плеча ложилася обуза:
Въ безпечные года, въ виду ночныхъ пировъ,
Огни потѣшные изготовляла Муза.
Какъ сожигать тогда отрадно было ихъ
10 Въ кругу пріятелей, въ глазахъ воздушной феи!
Ихъ было множество, и яркихъ, и цвѣтныхъ…
Но рабскій трудъ прервалъ весеелыя затѣи.
И вотъ, когда теперь, поникнувъ головой
И исподлобья въ даль одну вперяя взгляды,
15 Раздумье набредетъ тяжелою ногой
И слышишь выстрѣлъ ты, — то старые заряды.
10 авг. 1885.
Ты изумляешься, что я еще пою —
Как будто прежняя во храм вступает жрица —
И, чем-то молодым овеяв песнь мою,
То ласточка мелькнет, то длинная ресница?
5 Не все же был я стар и жизненных трудов
Не вечно на плеча ложилася обуза:
В беспечные года, в виду ночных пиров,
Огни потешные изготовляла Муза.
Как сожигать тогда отрадно было их
10 В кругу приятелей, в глазах воздушной феи!
Их было множество, и ярких, и цветных…
Но рабский труд прервал веселые затеи.
И вот, когда теперь, поникнув головой
И исподлобья в даль одну вперяя взгляды,
15 Раздумье набредет тяжелою ногой
И слышишь выстрел ты, — то старые заряды.
10 авг. 1885.
