Люблю въ осенній день несмѣлый
Листвы сквозящей слушать плачъ,
Вступая въ міръ осиротѣлый
Пустынныхъ и закрытыхъ дачъ.
Забиты досками террасы,
И взоръ оконныхъ стеколъ слѣпъ,
Въ садахъ разломаны прикрасы,
Лишь погребъ пріоткрытъ, какъ склепъ.
Смотрю я въ парки дачъ сосѣднихъ,
Вотъ листья вѣтромъ взметены
И трепеты стрекозъ послѣднихъ,
Какъ смерть вѣщающіе сны.
Я вѣрю: въ дни, когда всецѣло
Нашъ міръ привѣтитъ свой конецъ,
Такъ въ сонъ столицы опустѣлой
Войдетъ невѣдомый пришлецъ.
1900.
Люблю в осенний день несмелый
Листвы сквозящей слушать плач,
Вступая в мир осиротелый
Пустынных и закрытых дач.
Забиты досками террасы,
И взор оконных стекол слеп,
В садах разломаны прикрасы,
Лишь погреб приоткрыт, как склеп.
Смотрю я в парки дач соседних,
Вот листья ветром взметены
И трепеты стрекоз последних,
Как смерть вещающие сны.
Я верю: в дни, когда всецело
Наш мир приветит свой конец,
Так в сон столицы опустелой
Войдет неведомый пришлец.
1900.
