когда показался Арбузовъ, они зашептались и быстро очистили ему мѣсто передъ занавѣсомъ. Слѣдомъ за Арбузовымъ подходилъ Реберъ. Избѣгая глядѣть другъ на друга, оба атлета стали рядомъ, и въ эту минуту Арбузову съ необыкновенной ясностью пришла въ голову мысль о томъ, какъ дико, безполезно, нелѣпо и жестоко то, что̀ онъ собирается сейчасъ дѣлать. Но онъ также зналъ и чувствовалъ, что его держитъ здѣсь и заставляетъ именно такъ поступать какая-то безыменная безпощадная сила. И онъ стоялъ неподвижно, глядя на тяжелыя складки занавѣса съ тупой и печальной покорностью.
— Готово? — спросилъ сверху, съ музыкантской эстрады, чей-то голосъ.
— Готово, давай! — отозвались внизу.
Послышался тревожный стукъ капельмейстерской палочки, и первые такты марша понеслись по цирку веселыми, возбуждающими, мѣдными звуками. Кто-то быстро распахнулъ занавѣсъ, кто-то хлопнулъ Арбузова по плечу и отрывисто скомандовалъ ему: «allez!». Плечо о плечо, ступая съ тяжелой, самоувѣренной граціей, попрежнему не глядя другъ на друга, борцы прошли между двухъ рядовъ выстроившихся артистовъ и, дойдя до средины арены, разошлись въ разныя стороны.
Одинъ изъ шталмейстеровъ также вышелъ на арену и, ставъ между атлетами, началъ читать по бумажкѣ съ сильнымъ иностраннымъ акцентомъ и со множествомъ ошибокъ объявленіе о борьбѣ.
— Сейчасъ состоится борьба, по римско-французскимъ правиламъ, между знаменитыми атлетами и борцами, г. Джономъ Реберомъ и г. Арбузовымъ. Правила борьбы заключаются въ томъ, что борцы могутъ, какъ угодно, хватать другъ друга отъ головы до пояса. Побѣжденнымъ считается тотъ, кто коснется двумя лопатками земли. Царапать другъ друга, хватать за ноги и за волосы и