я утверждаю, что герой отличившійся въ сей опаснѣйшей войнѣ тѣмъ превосходнѣе перваго, чѣмъ превосходнѣе въ семъ случаѣ правосудіе, умѣренность, благоразуміе соединенныя съ мужествомъ. Безъ совершенной добродѣтели нельзя быть твердымъ, непоколебимымъ во время возмущенія. Изъ наемниковъ также премногіе, говоритъ Тиртей, отважно идутъ впередъ, сражаются, ищутъ въ бою смерти; они же по большой части, исключая весьма не многихъ, бываютъ дерзки, несправедливы, беззаконны и люди самые безумные. Но къ чему клонится слово сіе? Что хочетъ объяснить вамъ посредствомъ его вашъ собесѣдникъ? Очень ясно, что всякой законодатель, и Богомъ посланный, какъ въ семъ городѣ, и хотя нѣсколько опытный въ государственномъ устроеніи, издавая законы, болѣе всего имѣетъ въ виду высшую добродѣтель, которую Ѳеогнисъ называетъ вѣрностію непоколебимою въ величайшихъ опасностяхъ, и которая можетъ назваться высочайшею справедливостію. Та же, которую хвалитъ Тиртей, хотя прекрасна и достойно прославляется Поэтомъ, но по сущности своей справедливо полагается послѣднею изъ четырехъ важнѣйшихъ добродѣтелей.
Кл. И такъ, иноземецъ, мы должны поставить своего Миноса въ послѣднемъ разрядѣ законодателей?
я утверждаю, что герой отличившийся в сей опаснейшей войне тем превосходнее первого, чем превосходнее в сем случае правосудие, умеренность, благоразумие соединенные с мужеством. Без совершенной добродетели нельзя быть твердым, непоколебимым во время возмущения. Из наемников также премногие, говорит Тиртей, отважно идут вперед, сражаются, ищут в бою смерти; они же по большой части, исключая весьма не многих, бывают дерзки, несправедливы, беззаконны и люди самые безумные. Но к чему клонится слово сие? Что хочет объяснить вам посредством его ваш собеседник? Очень ясно, что всякий законодатель, и Богом посланный, как в сем городе, и хотя несколько опытный в государственном устроении, издавая законы, более всего имеет в виду высшую добродетель, которую Феогнис называет верностью непоколебимою в величайших опасностях, и которая может назваться высочайшею справедливостью. Та же, которую хвалит Тиртей, хотя прекрасна и достойно прославляется поэтом, но по сущности своей справедливо полагается последнею из четырех важнейших добродетелей.
Кл. Итак, иноземец, мы должны поставить своего Миноса в последнем разряде законодателей?
