риями, тем важнее выяснить его противоречие с научно установляемою действительностью.
Указание на логическую необходимость признания начала для эволюционного процесса имеет скорее философский, чем научный интерес. В конце-концов мы так же мало можем говорить о начале, как и о конце эволюционного процесса. Ибо — при непрерывности всего живого, неизбежности в нем биогенеза от архейской (и несомненно альгонкской) эры вплоть до настоящего времени, — на всем его протяжении — эволюционный процесс представляет ничто иное как различное проявление одного и того же субстрата в течение геологического времени при меняющихся условиях связанной с ним земной среды. Необходимость начала для эволюционного процесса в этом понимании его отсутствует; она появляется лишь тогда, когда мы станем схематизировать эволюцию — что часто делают, — забудем, что эволюционный процесс для натуралиста основан на фактах наблюдения или опыта. А в числе этих фактов неизбежно находится постоянно происходящий в нем биогенез, согласно принципу Реди. В понятие эволюционной теории происхождения животных и растительных видов входит уже биогенез; предположение об его отсутствии в той или иной стадии эволюции разрывает с фактами, является экстраполяцией. Археогенезу в эволюционном процессе — в области точного наблюдения, на котором он основан — нет места.
Гораздо глубже противоречие вечности живого и отсутствия археогенеза с тем представлением о живом, которое охватило науч-
