конце концов в 1850-х годах победило течение, руководимое Вирховым (R. Virchow, 1821—1902): Omne cellula e cellula. Всякая клетка из клетки. И мы знаем, что этот процесс идет дальше — всякая клетка происходит из себя подобной. По мере углубления в строение клетки она оказывалась все более и более сложной. Мы видим в ней до известной степени автономные части, и для них пришлось допустить то же представление onme nucleus e nucleo, omne plastida e plastida — ядро происходит из ядра же, пластида из пластиды.
Это явление, открывающееся в клетке, имеет сейчас огромное значение, т. к. оно позволяет критически отнестись к тем новым проявлениям гетерогенеза, которые начинают вырисовываться на научном горизонте XX века.
За 60 слишком лет, протекших после знаменитого Парижского спора — накопился огромный матерьял, исключивший из возможного гетерогенеза и археогенеза без исключения весь известный нам животный и растительный мир, тот мир, основой которого является клетка. Но за последние года нам открываются за пределами его новые горизонты. С одной стороны, открываются организмы, не дозволяющие морфологического изучения, не видные в микроскопы и даже ультрамикроскопы, соизмеримые с длинами световых волн. Для них ставятся в XX веке те же вопросы, какие в XVIII веке вызвало изучение микроскопических организмов. Существа ли это нового рода или такие же, как те, к которым при-
