знать также великую роль ученой теоріи и научнаго преподаванія права, созданныхъ Протагоромъ и другими софистами и нашедшихъ себѣ самую благодарную почву именно въ Аѳинахъ; не даромъ этихъ странствующихъ профессоровъ такъ тянуло въ столицу морской державы, несмотря на всѣ превратности судьбы и бури, которыя ихъ здѣсь ждали. Обыкновенно, когда говорятъ о вліяніи софистической школы на умы, то приводятъ примѣръ такихъ высокоталантливыхъ разрушителей и нигилистовъ, какъ Алкивіадъ и Критій. Мы напомнимъ съ своей стороны дѣятелей реставраціи 403 г., радикала Анита, умѣреннаго Ринона[1], много поработавшихъ надъ дѣломъ примиренія партій, Тисамена, автора предложенія объ основныхъ законахъ, менѣе блестящихъ по дарованіямъ, но зато представляющихъ примѣръ положительнаго воспитанія софистической академіи. Всего правильнѣе было бы о софистической школѣ судить такъ же, какъ о наукѣ всѣхъ временъ. Наука не отвѣчаетъ за всѣхъ, кто пользуется ея техникой, и не виновата въ злоупотребленіи ея орудіями: хирургическимъ ножомъ искусный операторъ спасаетъ жизнь человѣка, а злодѣй тѣмъ же ножомъ губитъ жизнь. Юридическая, діалектическая и риторическая техника, выдвинутая софистами, ихъ система идей и знаній составляла великій шагъ греческой культуры. Учителя не виноваты въ томъ, что нѣкоторые ученики ихъ бросились душить своихъ товарищей при помощи школьныхъ пособій.
Видоизмѣненіе демократической конституціи Аѳинъ не шло, однако, слишкомъ глубоко. Въ аѳинскомъ государствѣ выработались традиціи, которыя не могли быть сдвинуты, повидимому, никакими событіями. Демократія оживала въ той особой послѣдовательной и замкнутой формѣ, какъ она сложилась въ серединѣ V вѣка. Ни реакціонно-ограничительная, ни радикально-расширительная программа не могли добиться успѣха.
Въ качествѣ преемника Ѳерамена и представителя бывшей «городской» партіи Формисій предложилъ ограничить активное избирательное право одними землевладѣльцами. Въ сущности это былъ проектъ «патріархальнаго строя», возвращеніе къ порядкамъ демократіи клисѳеновской, предшествовавшей образованію морской державы. Предложеніе Формисія, грозившее выключить отъ политическихъ правъ до 5.000 человѣкъ, около половины тогдашняго гражданства, не прошло въ народномъ собраніи. Но также не прошло и противоположное радикальное предложеніе Ѳрасибула, которому принадлежала главная заслуга возстановленія демократіи. Ѳрасибулъ настаивалъ на томъ, чтобъ расширили кругъ гражданства, принявши въ его составъ всѣхъ, кто съ демократами вмѣстѣ вернулся въ Аѳины изъ Пирея: многихъ рабовъ, метойковь, а также незаконнорожденныхъ, каковыми считались происшедшіе отъ неравныхъ браковъ, гражданъ съ неполноправными. Эта программа расширенія гражданства повторяла попытку, сдѣланную Ѳемистокломъ и Эфіальтомъ при первомъ натискѣ радикальной демократіи въ 70-хъ и 60-хъ годахъ V вѣка. Но такъ же, какъ тогда, и теперь, болѣе полувѣка спустя, при реставраціи демократіи, либеральная политика открытыхъ дверей республики, широкаго допущенія въ ея составъ новыхъ элементовъ вызвала протестъ. Ѳрасибулу возражалъ его же товарищъ по эмиграціи, одинъ изъ самыхъ горячихъ борцовъ за демократію, Аристофонтъ. Съ нимъ согласилось большинство гражданъ, не желавшее поступиться своими привилегіями. При первомъ требованіи радикаловъ борьба закончилась принятіемъ ограничительнаго закона 451 года. Теперь, послѣ реставраціи демократіи, рѣшено было вернуться къ прежнему строгому разбору въ составѣ гражданства и возстановить законъ Перикла.
Послѣ долгаго междоусобія, послѣ тяжелой катастрофы и общаго: истощенія силъ, послѣ массовой потери людей аѳинская республика возстановилась во всей своей характерной индивидуальности со всѣми своими достоинствами и недостатками въ томъ же составѣ, въ тѣхъ же пропорціяхъ. Опять проводится послѣдовательно принципъ полнаго равенства въ средѣ гражданства, и опять оно замыкается въ видѣ привилегированной группы отъ остального населенія. Еще развѣ только одну черту можно прибавить къ соціальной картинѣ реставрированныхъ Аѳинъ. Городское общество послѣ войны омѣщанилось. Погибли многія старинныя фамиліи, выдававшіяся на службѣ государству, и въ IV вѣкѣ уже немного осталось представителей аѳинскаго нобилитета. Новые верхи общества, денежные магнаты, часто выскочки неизвѣстнаго званія, мало цѣнили знатность рода. Ксенофонтъ, который самъ ушелъ изъ плебейскихъ Аѳинъ, не безъ ироніи разсказываетъ, какъ новые правители Аѳинъ охотно отослали спартанцамъ на службу въ Азію отряды аѳинскихъ благородныхъ всадниковъ изъ бывшихъ сторонниковъ Тридцати, считая, что удаленіе и гибель этой ненужной декораціи принесетъ выгоду народу9.
Прошло всего два года послѣ замиренія 403 года, какъ возстановилась въ своемъ прежнемъ видѣ объединенная Аттика. Когда олигархи, устроенные въ Элевсинѣ, стали набирать наемниковъ, аѳиняне двинули на нихъ гражданское ополченіе и заставили элевсинцевъ присоединиться къ центральной общинѣ (401—400 г.).
Обвиненіе Сократа. Внутренняя жизнь Аѳинъ отъ момента реставраціи до появленія брошюръ Исократа, освѣщающихъ аѳинскія настроенія съ 380 года, намъ почти неизвѣстна. Особенно неясно десятилѣтіе, предшествующее попыткѣ возрожденія морской державы, т.-е.
- ↑ Или «Рипона». Неразборчиво. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
