былое время»… Въ какой степени былое время брезгливѣе было, на этотъ счетъ, времени новѣйшаго,—судить не беремся; но несомнѣнно одно, что въ наши дни студентъ-нищій, «публично просящій милостыню», вовсе не составляетъ, къ сожалѣнію, рѣдкости въ Петербургѣ. Не мало обнаружено было фактовъ, что нѣкоторые, доведенные голодомъ до отчаянія, студенты даже въ буквальномъ смыслѣ слова публично, не черезъ газеты, а на улицахъ испрашиваютъ нерѣдко на хлѣбъ у доброхотныхъ дателей. Такой-же студентъ-попрошайка довольно обычный гость во всѣхъ столичныхъ редакціяхъ и въ прихожихъ различныхъ учрежденій, извѣстныхъ писателей, богачей, филантроповъ и т. п. лицъ, куда онъ лично является съ откровенной просьбой о милостынѣ или адресуется съ нею на письмѣ.
Этотъ спеціально-учебный видъ нищенства сдѣлался до того обычнымъ и постояннымъ явленіемъ, что стали появляться темные промышленники, соблазненные выгодной ролью студента-нищаго, которые прибѣгаютъ къ фальсификаціи этого званія. Въ нашихъ матеріалахъ есть нѣсколько случаевъ такого подлога. Вотъ одинъ изъ нихъ, наиболѣе рельефный. Нѣкто дворянинъ, прилично одѣтый, здоровый молодой человѣкъ, былъ какъ-то привлеченъ полиціей къ суду по обвиненію его въ томъ, что онъ по вечерамъ приставалъ на Невскомъ къ прохожимъ съ просьбою «подать милостыню бѣдному студенту медицины», причемъ хваталъ ихъ за полы, останавливалъ и говорилъ грубости. На судѣ онъ повинился въ самозванствѣ и въ испрашиваніи подаянія съ дерзостью, за что и былъ приговоренъ къ мѣсячному тюремному заключенію. Затѣмъ, извѣстны случаи появленія темныхъ промышленниковъ, выдававшихъ себя за студентовъ, пострадавшихъ, будто-бы, отъ университетскихъ «исторій»; эти негодяи беззастѣнчиво приходили въ редакціи, въ квартиры литераторовъ и, путемъ такого самозванства, сопровождаемаго изображеніемъ своего несчастнаго положенія, выклянчивали деньги.
Вообще, должно сказать, что подобнаго рода самозванство и обманъ—весьма обычное явленіе въ нищенскомъ промыслѣ, а что касается испрашиванія милостыни «съ дерзостью» и нахальствомъ, то въ этомъ грѣхѣ чаще всего изобличаются нищіе благородныхъ сословій. Точно также, за представителями этихъ же сословій остается до сихъ поръ исключительно, недавно начавшая входить въ упо-
былое время»… В какой степени былое время брезгливее было, на этот счет, времени новейшего, — судить не беремся; но несомненно одно, что в наши дни студент-нищий, «публично просящий милостыню», вовсе не составляет, к сожалению, редкости в Петербурге. Немало обнаружено было фактов, что некоторые, доведенные голодом до отчаяния, студенты даже в буквальном смысле слова публично, не через газеты, а на улицах испрашивают нередко на хлеб у доброхотных дателей. Такой же студент-попрошайка довольно обычный гость во всех столичных редакциях и в прихожих различных учреждений, известных писателей, богачей, филантропов и т. п. лиц, куда он лично является с откровенной просьбой о милостыне или адресуется с нею на письме.
Этот специально-учебный вид нищенства сделался до того обычным и постоянным явлением, что стали появляться темные промышленники, соблазненные выгодной ролью студента-нищего, которые прибегают к фальсификации этого звания. В наших материалах есть несколько случаев такого подлога. Вот один из них, наиболее рельефный. Некто дворянин, прилично одетый, здоровый молодой человек, был как-то привлечен полицией к суду по обвинению его в том, что он по вечерам приставал на Невском к прохожим с просьбою «подать милостыню бедному студенту медицины», причем хватал их за полы, останавливал и говорил грубости. На суде он повинился в самозванстве и в испрашивании подаяния с дерзостью, за что и был приговорен к месячному тюремному заключению. Затем, известны случаи появления темных промышленников, выдававших себя за студентов, пострадавших, будто бы, от университетских «историй»; эти негодяи беззастенчиво приходили в редакции, в квартиры литераторов и, путем такого самозванства, сопровождаемого изображением своего несчастного положения, выклянчивали деньги.
Вообще, должно сказать, что подобного рода самозванство и обман — весьма обычное явление в нищенском промысле, а что касается испрашивания милостыни «с дерзостью» и нахальством, то в этом грехе чаще всего изобличаются нищие благородных сословий. Точно так же, за представителями этих же сословий остается до сих пор исключительно, недавно начавшая входить в упо-
