Сказал игемон:
— Тебе дано имя Еликониды не по заслугам, ибо ты по причине великого безумия своего уготовляешь тело свое на мучения и раны.
Отвечала святая:
— Нет, я по справедливости называюсь Еликонидою, потому что милосердие Бога моего всегда со мною и я метаю стрелы на отца твоего — диавола[1]. Точно так же и тебе вполне справедливо дано имя Перинния, потому что твое нечестивое и окаянное тело вместе с скверною душою твоею огненными трезубцами будет повлечено в погибель.
Сказал игемон:
— Скажи нам вкратце: принесешь ли ты жертву богам, или нет? Клянусь богом моим Асклипием-врачом[2], что не пощажу тебя, если ты не послушаешь повеления царского и не поклонишься богам нашим.
— Ты слышишь, — отвечала святая, — что я свободно говорю: я — раба Христова; кто же твой Асклипий, — я этого не знаю. Делай со мною, что хочешь.
Тогда игемон, преисполнившись гнева, начал мучить святую. Первоначально он приказал ее нагую, распростерши по земле, бить, резать ноги ее, затем велел бросить мученицу в котел, наполненный кипящею смолою. Но внезапно явился Ангел Господень, который и остудил котел, превратив кипящую смолу в холодную росу, так что из котла исходило благоухание. Увидав это, игемон воскликнул:
— О, сколь велик чародей Христос, Которой может обратить огонь в воду!
Святая же сказала, обратившись к игемону:
— Считаешь ли ты теперь великими богов своих Дия[3] и Асклипия, после того как их пристыдила женщина, раба Христова?
От этих слов игемон преисполнился еще большей ярости и, назвав святую волшебницей, приказал содрать с головы ее
