чудотворцы, в них же и патерик киевские печеры, да иных книг»…. Среди последних, между прочим, помещены Патерик Синайский и Римский Беседовник папы Григория Великого. От Четиих Миней митрополита Макария Чудовския отличаются отсутствием прологов и меньшими заимствованиями из торжественников; есть и новые статьи, не внесенные в сборник Макария.
Столетием позже Макарьевских Миней, в 1627—1632 гг. составлены Минеи-Четьи монаха Троице-Сергиева монастыря Германа Тулупова. В состав их вошли почти исключительно жития и сказания о русских святых. Почти в то же время над Минеями трудился священник Христорождественской церкви в Сергиевском посаде Иоанн Милютин. С тремя своими детьми он в продолжение восьми лет (1646—1654 гг.) переписывал жития святых. «Писах же, — говорит он в предисловии, — с монастырских Миней-Четий», т. е. с Миней Троицкой Лавры, составленных Германом Тулуповым. Некоторые дополнения сделаны по печатному прологу 1642—1643 гг. Иоанн Милютин не просто собирал статьи, но и перерабатывал их. В его минеях есть не мало статей и житий русских святых, кои не находятся в Минеях Макарьевских. В послесловии к каждому месяцу помещено следующее четверостишие: «Небеси убо высота неиспытаема, земли же широта и долгота неосяжема, морю же глубина неизмерима, святых же чудеса неисчетна и недоумеваема»[1].
III часть
Тогда как в Северной Руси памятники древней письменности и между ними жизнеописания святых сохранялись невредимо, церковь южно-русская вследствие нашествий Татарских, а также Польских и Литовских разорений, лишена была многих драгоценных духовных книг, а вместе с ними и житий святых. Поэтому любителям душеспасительного чтения приходилось здесь довольствоваться западными мартирологами, переведенными на польский язык и во многом несогласными с духом православия. Желая устранить такие горестные неудобства, Киевский митрополит Петр Могила[2] был весьма озабочен
