тебя! Теперь мнѣ остается только соединить мою душу съ той, которая жила въ тебѣ!
Съ этими словами Гисмонда взяла флаконъ съ приготовленнымъ ядомъ и вылила отраву въ кубокъ, на сердце, омытое ея слезами. Безстрашно приникла принцесса губами къ золотой чашѣ, потомъ, не выпуская ея изъ рукъ, подошла къ постели, скромно легла на ложе и прижала къ груди мертвое сердце своего друга. Молча ожидала она смерти. Придворныя дамы Гисмонды не знали, что выпила принцесса; не понимали и о значеніи всего, что̀ имъ довелось видѣть и слышать, однако, о происшедшемъ послали сказать Танкреду. Принцъ испугался и поспѣшилъ къ дочери. Онъ вошелъ въ комнату Гисмонды, когда та уже лежала на постели. Танкредъ сталъ утѣшать и успокоивать дочь ласковыми словами, но было уже поздно, и, при видѣ состоянія дочери, старикъ залился горькими слезами. Гисмонда же сказала ему:
— Танкредъ, побереги рыданія для несчастій, не приготовленныхъ твоими же собственными руками! Не проливай слезъ обо мнѣ — я не хотѣла ихъ. Кто, кромѣ тебя, станетъ плакать, когда совершится то, чего онъ желалъ? Однако, если въ тебѣ еще живетъ хоть искра прежней любви ко мнѣ — окажи мнѣ послѣднюю милость: положи мое тѣло туда, куда ты бросилъ трупъ Джускардо. Позволь нашимъ останкамъ покоиться вмѣстѣ, разъ ты пе пожелалъ, чтобы мы наслаждались тайнымъ счастьемъ при жизни!
Танкредъ отъ слезъ не могъ выговорить ни слова. Молодая женщина, чувствуя приближеніе смерти, снова прижала мертвое сердце къ своей груди и сказала окружавшимъ ее: «Да будетъ съ вами Богъ, я же васъ покидаю». Глаза Гисмонды помутились, сознаніе оставило ее и она разсталась съ этой грустной жизнью.
Такъ печально окончилась любовь Гисмонды и Джускардо. Танкредъ разскаивался въ своей жестокости, оплакивалъ гибель дочери и велѣлъ съ большими почестями похоронить оба тѣла въ одной гробницѣ.
