они продѣлывали. Однажды самъ маршалъ засмотрѣлся на игры дѣтей и, замѣтивъ ловкаго и проворнаго мальчика, пожелалъ узнать, кто онъ такой. Ему сказали, что это сынъ одного бѣдняка, который часто приходитъ просить милостыню. Маршалъ велѣлъ ему передать, что проситъ отдать ему мальчика, а графъ ни о чемъ такъ не молилъ Бога, какъ только о томъ, чтобы пристроить сына, и потому немедленно же охотно согласился, какъ ни тяжко ему было разставаться съ своимъ дѣтищемъ.
Устроивъ сына и дочь, графъ разсудилъ, что ему не зачѣмъ больше оставаться въ Англіи. Онъ кое-какъ пробрался въ Ирландію и, прибывъ въ городъ Станфордъ, поступилъ къ одному изъ рыцарей мѣстнаго владѣтельнаго графа, исполняя разныя работы, какъ простой служитель. Здѣсь, никѣмъ не узнанный, прожилъ онъ долгое время.
Между тѣмъ Віоланта, подъ именемъ Джанетты, жила у своей благодѣтельницы въ Лондонѣ; она становилась взрослою, умною и красивою дѣвушкою; принявшая ее дама и ея мужъ такъ полюбили ее, что всѣ дивились; и всѣ, кто только зналъ Віоланту, любовались ея манерами и наружностью, всѣ сулили ей въ будущемъ всякія блага и великій почетъ. Дама, взявшая ее отъ отца, знала о немъ только то, что сама отъ него слышала; сообразно съ этимъ она задумала устроить бракъ молодой дѣвушки. Но Господь, справедливый Судья человѣческихъ дѣлъ, зналъ, что бѣдная благородная дѣвушка безвинно несетъ незаслуженное униженіе за чужой грѣхъ, и потому положилъ устроить иначе. Родовитой дѣвушкѣ не суждено было стать женою человѣка низкаго происхожденія, и то, что съ нею произошло, надо приписать прямо милости Божіей. Благодѣтельная дама, у которой жила Джанетта, имѣла отъ своего мужа только единственнаго сына, котораго отецъ и мать оба одинаково сильно любили, не только потому, что онъ былъ у нихъ единственное чадо, но и за его замѣчательную красоту, несомнѣнныя достоинства, прекрасный характеръ и добрый нравъ. Онъ былъ на шесть лѣтъ старше Джанетты; очарованный ея граціею и красотою, онъ страстно влюбился въ нее и ни о комъ другомъ не хотѣлъ думать. Но такъ какъ онъ полагалъ, что она дѣвушка простого происхожденія, то и не рѣшался просить ее у родителей себѣ въ жены, и даже боялся обнаружить свою любовь, чтобы его не осудили за избраніе такого низменнаго предмета увлеченія. Разумѣется, эта любовь, хранимая въ тайнѣ, еще больше терзала его, чѣмъ любовь открытая. И случилось, что отъ постоянной тоски онъ тяжко занемогъ. Позвали нѣсколько врачей, но они, изслѣдуя разные признаки, никакъ не могли по нимъ опредѣлить его болѣзнь и отчаивались въ его выздоровленіи. Родители были повергнуты въ такое горе, больше котораго невозможно было бы и вынести. Много разъ они приступали къ нему съ мольбами открыть причину его недуга, но на всѣ ихъ мольбы онъ отвѣчалъ только вздохами, да говорилъ, что чувствуетъ свой конецъ. Однажды у него былъ молодой медикъ, человѣкъ глубокой учености; онъ держалъ больного за руку, выслушивая пульсъ. Въ это время въ комнату за чѣмъ-то вошла Джанетта, которая, изъ уваженія къ горю матери, съ величайшимъ усердіемъ ухаживала за больнымъ. Тотъ, какъ только она вошла, ощутилъ въ сердцѣ страшный приливъ любовнаго пыла и его пульсъ тотчасъ началъ биться сильнѣе, чѣмъ обыкновенно. Врачъ тотчасъ съ удивленіемъ замѣтилъ это и внимательно наблюдалъ, долго ли будетъ продолжаться это усиленное сердцебіеніе. Когда Джанетта вышла изъ комнаты, пульсъ у больного вошелъ въ прежнюю норму; тутъ врачу по-
