то его конечно не существуетъ для объективнаго положительнаго, т.-е. послѣднее въ себѣ самомъ не имѣетъ отношенія къ такой пустой отвлеченности; но въ такомъ случаѣ для него столь же внѣшне и опредѣленіе его, какъ положительнаго. Такъ, чтобы привести примѣръ прочной противоположности этихъ опредѣленій рефлексіи, свѣтъ считается вообще только положительнымъ, темнота же только отрицательнымъ. Но свѣтъ въ своемъ безконечномъ распространеніи и въ способности своей исключающей и оживляющей дѣятельности обладаетъ по существу природою абсолютной отрицательности. Напротивъ, темнота, какъ лишенное многообразія или какъ неразличающее себя въ самой себѣ лоно возникновенія, есть простое тожественное съ собою, положительное. Она признается только за отрицательное въ томъ смыслѣ, что, какъ простое отсутствіе свѣта, она для него вовсе не существуетъ, такъ что, поскольку онъ имѣетъ отношеніе къ ней, онъ долженъ относиться не къ нѣкоторому другому, а просто къ себѣ самому, т.-е. она должна передъ нимъ только исчезать. Но, какъ извѣстно, свѣтъ черезъ темноту сѣрѣетъ; и кромѣ этого только количественнаго измѣненія онъ испытываетъ и качественное, опредѣляясь черезъ отношеніе къ ней, какъ цвѣтъ. Точно также добродѣтель, напримѣръ, не существуетъ безъ борьбы, но есть собственно высшая, совершенная борьба, слѣдовательно, есть не только положительная, но абсолютная отрицательность; она есть добродѣтель нетолько но сравненію съ порокомъ, но въ ней самой противоположеніе и бореніе. Или, наоборотъ, порокъ есть нетолько отсутствіе добродѣтели — такое отсутствіе ееть и невинность — и различается отъ добродѣтели нетолько для внѣшней рефлексіи, но въ самомъ себѣ противоположенъ ей, ееть злое. Злое состоитъ въ успокоеніи на себѣ противъ добраго, въ положительной отрицательности. Невинность же, какъ отсутствіе и добраго, и злого, безразлична къ обоимъ этимъ опредѣленіямъ, не есть ни положительное, ни отрицательное. Но вмѣстѣ съ тѣмъ, это отсутствіе должно быть принимаемо за опредѣленность и съ одной стороны, разсматриваемо, какъ положительна природа чего-либо, а съ другой стороны, какъ относящееся къ чему-либо противоположному; и всѣ существа должны выйти изъ состоянія своей невинности, изъ ихъ безразличнаго тожества съ собою, отнестись черезъ себя самихъ къ ихъ другому и тѣмъ самыхъ истребить себя до основанія или въ положительномъ смыслѣ возвратиться къ своему основанію. И истина, какъ согласующееся съ объектомъ знаніе, есть положительное, но она есть это равенство съ собою лишь постольку, поскольку знаніе отнеслось отрицательно къ другому, проникло объектъ и сняло составляющее его отрицаніе. Заблужденіе есть нѣчто положительное, какъ мнѣніе знающее себя и упорствующее въ томъ, что есть не въ себѣ и не для себя. Невѣдѣніе же есть или безразличное къ истинѣ и заблужденію и тѣмъ самымъ не опредѣленное, вн какъ истинное и ни какъ ложное, опредѣленіе котораго, какъ отсутствіе, принадлежитъ внѣшней рефлексіи, или же, какъ объективное, какъ собственное опредѣленіе чего-либо, оно есть направленное противъ себя побужденіе, — отрицательное, содержащее въ себѣ положительное направленіе. Одно изъ важнѣйшихъ познаній состоитъ въ усмотрѣніи и удер
то его конечно не существует для объективного положительного, т. е. последнее в себе самом не имеет отношения к такой пустой отвлеченности; но в таком случае для него столь же внешне и определение его, как положительного. Так, чтобы привести пример прочной противоположности этих определений рефлексии, свет считается вообще только положительным, темнота же только отрицательным. Но свет в своем бесконечном распространении и в способности своей исключающей и оживляющей деятельности обладает по существу природою абсолютной отрицательности. Напротив, темнота, как лишенное многообразия или как неразличающее себя в самой себе лоно возникновения, есть простое тожественное с собою, положительное. Она признается только за отрицательное в том смысле, что, как простое отсутствие света, она для него вовсе не существует, так что, поскольку он имеет отношение к ней, он должен относиться не к некоторому другому, а просто к себе самому, т. е. она должна перед ним только исчезать. Но, как известно, свет через темноту сереет; и кроме этого только количественного изменения он испытывает и качественное, определяясь через отношение к ней, как цвет. Точно также добродетель, например, не существует без борьбы, но есть собственно высшая, совершенная борьба, следовательно, есть не только положительная, но абсолютная отрицательность; она есть добродетель нетолько но сравнению с пороком, но в ней самой противоположение и борение. Или, наоборот, порок есть нетолько отсутствие добродетели — такое отсутствие ееть и невинность — и различается от добродетели нетолько для внешней рефлексии, но в самом себе противоположен ей, ееть злое. Злое состоит в успокоении на себе против доброго, в положительной отрицательности. Невинность же, как отсутствие и доброго, и злого, безразлична к обоим этим определениям, не есть ни положительное, ни отрицательное. Но вместе с тем, это отсутствие должно быть принимаемо за определенность и с одной стороны, рассматриваемо, как положительна природа чего-либо, а с другой стороны, как относящееся к чему-либо противоположному; и все существа должны выйти из состояния своей невинности, из их безразличного тожества с собою, отнестись через себя самих к их другому и тем самых истребить себя до основания или в положительном смысле возвратиться к своему основанию. И истина, как согласующееся с объектом знание, есть положительное, но она есть это равенство с собою лишь постольку, поскольку знание отнеслось отрицательно к другому, проникло объект и сняло составляющее его отрицание. Заблуждение есть нечто положительное, как мнение знающее себя и упорствующее в том, что есть не в себе и не для себя. Неведение же есть или безразличное к истине и заблуждению и тем самым не определенное, вн как истинное и ни как ложное, определение которого, как отсутствие, принадлежит внешней рефлексии, или же, как объективное, как собственное определение чего-либо, оно есть направленное против себя побуждение, — отрицательное, содержащее в себе положительное направление. Одно из важнейших познаний состоит в усмотрении и удер
