съ другими показателями такихъ отношеній. Онъ составляетъ специфическую опредѣленность въ себѣ, внутреннюю своеобразную мѣру нѣчто; но поскольку эта его мѣра основывается на опредѣленномъ количествѣ, онъ есть также лишь внѣшняя, безразличная опредѣленность; и потому такое нѣчто, несмотря на внутреннее опредѣленіе мѣры, измѣнчиво. Другое, къ которому онъ можетъ относиться, какъ измѣнчивое, не есть множество матерій, опредѣленное количество вообще, — это исключается его специфическою опредѣленностью въ себѣ, — но опредѣленное количество, которое вмѣстѣ съ тѣмъ есть также показатель такого специфическаго отношенія. Пусть будутъ даны двѣ вещи различной внутренней мѣры, которыя состоятъ въ отношеніи и вступаютъ въ соединеніе, напр., два металла различнаго удѣльнаго вѣса; здѣсь нечего разбирать вопросъ о томъ, какая вообще однородность ихъ природы требуется для того, чтобы такое соединеніе было возможно, — напр., есть ли одно изъ ннхъ, о соединеніи котораго съ водою идетъ рѣчь, не металлъ. Съ одной стороны каждая изъ обѣихъ мѣръ сохраняется въ измѣненіи, которое должно произойти въ ней вслѣдствіе внѣшности опредѣленнаго количества, потому что она есть мѣра; а съ другой — такое самосохраненіе само есть отрицательное отношеніе къ этому опредѣленному количеству, его спецификація, и такъ какъ оно есть показатель отношенія мѣры, оно есть измѣненіе самой мѣры и именно взаимная спецификація.
По просто количественному опредѣленію соединеніе было бы простымъ суммированіемъ двухъ величинъ одинаковаго или разнаго качества, напр., суммою обоихъ вѣсовъ или обоихъ объемовъ при соединеніи двухъ матерій различнаго удѣльнаго вѣса, такъ что не только вѣсъ смѣси былъ бы равенъ этой суммѣ, но и пространство, занимаемое ими, было бы равно суммѣ ихъ пространства. Между тѣмъ, только вѣсъ оказывается суммою вѣсовъ, бывшихъ до соединенія; суммируется лишь тотъ членъ, который, какъ сущій для себя, сталъ устойчивымъ существованіемъ и потому сохраняющимся непосредственнымъ опредѣленнымъ количествомъ, — вѣсъ матеріи или то, что ему соотвѣтствуетъ съ точки зрѣнія количественной опредѣленности, — множество матеріальныхъ частей. Показатели же подвергаются измѣненію, такъ какъ они суть выраженіе качественной опредѣленности, бытія для себя отношеній мѣры, которое, между тѣмъ какъ опредѣленное количество, какъ таковое, испытываетъ случайное, внѣшнее измѣненіе черезъ суммируемыя прибавки, оказывается вмѣстѣ съ тѣмъ отрицающимъ эту внѣшность. Это непосредственное опредѣленіе количественнаго, поскольку оно, какъ указано, не можетъ обнаружиться въ вѣсѣ, обнаруживается въ другомъ качествѣ, составляющемъ иделизованный членъ отношенія. Для чувственнаго воспріятія можетъ показаться страннымъ, что послѣ смѣшенія двухъ специфически различныхъ матерій происходитъ измѣненіе — обыкновенно уменьшеніе — суммы яхъ объемовъ, такъ какъ само пространство обусловливаетъ сохраненіе внѣположной матеріи. Но это сохраненіе въ противоположность отрицательности, содержащейся въ бытіи для себя, не есть сущее въ себѣ, оно измѣнчиво; такимъ образомъ, пространство положено, какъ то, что оно есть поистинѣ, какъ идеализованное.
с другими показателями таких отношений. Он составляет специфическую определенность в себе, внутреннюю своеобразную меру нечто; но поскольку эта его мера основывается на определенном количестве, он есть также лишь внешняя, безразличная определенность; и потому такое нечто, несмотря на внутреннее определение меры, изменчиво. Другое, к которому он может относиться, как изменчивое, не есть множество материй, определенное количество вообще, — это исключается его специфическою определенностью в себе, — но определенное количество, которое вместе с тем есть также показатель такого специфического отношения. Пусть будут даны две вещи различной внутренней меры, которые состоят в отношении и вступают в соединение, напр., два металла различного удельного веса; здесь нечего разбирать вопрос о том, какая вообще однородность их природы требуется для того, чтобы такое соединение было возможно, — напр., есть ли одно из ннх, о соединении которого с водою идет речь, не металл. С одной стороны каждая из обеих мер сохраняется в изменении, которое должно произойти в ней вследствие внешности определенного количества, потому что она есть мера; а с другой — такое самосохранение само есть отрицательное отношение к этому определенному количеству, его спецификация, и так как оно есть показатель отношения меры, оно есть изменение самой меры и именно взаимная спецификация.
По просто количественному определению соединение было бы простым суммированием двух величин одинакового или разного качества, напр., суммою обоих весов или обоих объемов при соединении двух материй различного удельного веса, так что не только вес смеси был бы равен этой сумме, но и пространство, занимаемое ими, было бы равно сумме их пространства. Между тем, только вес оказывается суммою весов, бывших до соединения; суммируется лишь тот член, который, как сущий для себя, стал устойчивым существованием и потому сохраняющимся непосредственным определенным количеством, — вес материи или то, что ему соответствует с точки зрения количественной определенности, — множество материальных частей. Показатели же подвергаются изменению, так как они суть выражение качественной определенности, бытия для себя отношений меры, которое, между тем как определенное количество, как таковое, испытывает случайное, внешнее изменение через суммируемые прибавки, оказывается вместе с тем отрицающим эту внешность. Это непосредственное определение количественного, поскольку оно, как указано, не может обнаружиться в весе, обнаруживается в другом качестве, составляющем иделизованный член отношения. Для чувственного восприятия может показаться странным, что после смешения двух специфически различных материй происходит изменение — обыкновенно уменьшение — суммы ях объемов, так как само пространство обусловливает сохранение внеположной материи. Но это сохранение в противоположность отрицательности, содержащейся в бытии для себя, не есть сущее в себе, оно изменчиво; таким образом, пространство положено, как то, что оно есть поистине, как идеализованное.
