Страница:Гегель. Сочинения. Т. VII (1934).djvu/96

Эта страница была вычитана
86
ФИЛОСОФИЯ ПРАВА. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

вание доходами и превратить в собственность») «Placuit» («реши­ли») — как-будто бы только каприз или решение дали этому пустому различению смысл посредством последнего постановления. Proprietas semper abscedente usufructu («собственность, навсегда отрезанная от пользования доходами») не только была бы inutilis — она вовсе не была бы уже proprietas. — Пояснять другие различения ви­дов самой же собственности, как например, деление собственности на res mancipi и пес mancipi, на dominium Quiritarium и Bonitarium и т. п., здесь не место, так как они не имеют отношения к какому бы то ни было определению понятия собственности и представляют собою лишь исторические тонкости этого права. — Но отношения dominii directi и dominii utilis эмфитетического договора и дальнейшие от­ношения между ленными имениями с их наследными и другими по­земельными оброками и т. п. в их многообразных определениях, когда такие повинности не подлежат выкупу, — эти отношения, с одной стороны, содержат в себе вышеуказанное определение и, с дру­гой, не содержат его именно постольку, поскольку с dominio utili (владением пользованием) связаны повинности, благодаря чему domi­nium directum (владение непосредственно вещью) становится, вместе с тем также и dominium utile. Если бы такие отношения не содер­жали в себе ничего больше, кроме вышеуказанного различения в его строгой абстрактности, в нем противостояли бы друг другу соб­ственно не двое владельца (domini), а собственник и пустой владелец. Но благодаря повинностям здесь находятся в отношении друг к другу два собственника. Они, однако, не находятся между собой в отношениях общей собственности. Но отношения, в которых они на­ходятся, ближе всего ведут к последним. Этот переход начинается уже в том случае, когда в dominium directum исчисляется доход и послед­ний рассматривается как существенная сторона этого dominium, так что, следовательно, то, что не поддается подсчету, господство над собственностью, раньше признававшееся наиболее благородным, ставится ниже utile, которое в этом случае есть разумное.

Уже полтора тысячелетия назад расцвела благодаря христиан­ству свобода лица и стала, хотя и у незначительной части человече­ства, всеобщим принципом. Свобода же собственности, можно сказать, лишь со вчерашнего дня кое-где получила признание в качестве прин­ципа. — Вот пример из всемирной истории, показывающей нам, какой длительный срок нужен духу для того, чтобы сделать шаг вперед в своем самосознании, — пример, который может быть противопо­ставлен нетерпеливости мнения.