щество, которое по своему рангу должно не допускать, чтобы его определяли вложенные природой импульсы. Человек в непосредственном и некультурном состоянии находится поэтому в положении, в котором он не должен находиться и от которого он непременно должен освободиться. В этом и состоит смысл учения о первородном грехе, без которого христианство не было бы религией свободы,
В требовании об очищении влечений заключается общее представление о том, что они освобождаются от формы своей непосредственной определенности, равно как и от субъективности и случайности содержания и сводятся к своей субстанциальной сущности. Истина, содержащаяся в этом неопределенном требовании, состоит в том, что влечения должны стать разумной системой волеопределений. Такое их понимание, развитое из их понятия, составляет содержание науки о праве.
Примечание. Содержание этой науки по всем его отдельным моментам, как например, право, собственность, мораль, семья, государство и т. д., можно излагать в такой форме: человек обладает от природы влечением к праву, а также и влечением к собственности, к морали, а также и влечением к половой любви, влечением к общению и т. д. Если вместо этой формы эмпирической психологии желают придать изложению философский вид, то, следуя тому, чтò, как мы заметили выше, считалось в новейшее время и еще и поныне считается философией, можно получить это дешево; стоит только сказать: человек находит в себе как факт своего сознания, что он волит право, государство, собственность и т. д. В дальнейшем выступит другая форма того же содержания, которая здесь выступает в виде влечений, а именно форма обязанностей.
Рефлексия, обращенная на влечения, представляя их, высчитывая, сравнивая их друг с другом, а затем — со средствами к их достижению, с их следствиями и т. д. и с целокупностью удовлетворения — с блаженством — вносит формальную всеобщность в этот материал и очищает его таким внешним способом от его грубости и варварства. В этом развитии всеобщности мышления состоит абсолютная ценность культуры (ср. § 187).
Прибавление. В идеале счастия мысль достигла уже власти над природными силами влечений, так как она уже не удовлетворяется ми-
