Германии не переживают распространения христианства, если не считать некоторых остатков этих наказаний, сохраняющихся у саксов и отчасти фризов. Христианство борется с ними уже потому, что они напоминают язычество, и старается заменить их практикой договоров об искуплении вины, или так наз. композициями, т. е. вознаграждением или обязательством о вознаграждении за совершенное убийство, поранение, грабеж и т. д. И если в некоторых местностях Северной Европы на место прежних сакральных наказаний вступают отчасти другие, как, напр., неподлежащее искуплению объявление вне закона, то большинство средневековых народов решительно предпочитают практику искупительпых наказаний, и, напр., Салический закон упоминает о смертной казни лишь при измене и некоторых других, весьма ограниченных в своем числе преступлениях. Попытки меровингских и каролингских королей распространить область этих преступлений оканчиваются неудачей, и источники даже после-каролингского времени рисуют нам такое состояние уголовного права, в котором преследование подавляющего большинства преступлений предоставлено исключительно потерпевшим лицам и их близким. Складывается даже поговорка, выражающая это состояние права: „Wo kein Kläger, da kein Richter“ (нет истца, нет суда).
Приведенные факты из истории древнегерманского права говорят достаточно и против второго из указанных выше представлений о первоначальном состоянии уголовного права. Предполагая, в общем, публичный характер всех древних преступлений и наказаний, это представление опровергается как упомянутым уже свидетельством Тацита о различии сакральных и искупаемых пеней преступлений, так и столь же достоверным фактом преследования и наказания огромного большинства известных в это время преступлений путем частной, а не государственной инициативы. Наконец, самый порядок и форма как преследования преступлений, так и наложения полагаемых за них наказаний не оставляют сомнения в смешении уголовного права с гражданским не только в древнейший, но и в более поздние периоды истории германского права. За исключением сакральных преступлений и их незначительных остатков в позднейшем праве, преследование всех остальных наказываемых действий составляет, как на это уже указывалось, исключительно дело потерпевшей стороны, которая имеет выбор между получением удовлетворения или путем самоуправства и компромисса, т. е. применения к преступнику кровной мести и заключения с ним мирного соглашения, носящего название compositio, или путем обращения в суд. Вне области сакральных преступлений, деятельность общественной власти стоит в прямой зависимости от обращения к ней потерпевшей стороны, и даже изгнание и поставление преступника вне закона не требует первоначально ни судебного аппарата, ни каких
