XVI века. Это опять совпадает с усилением государственной власти и сознанием ею своих культурных задач.
До указываемого времени уголовное право постоянно смешивается в бо̀льшей или меньшей степени с гражданским, и если мы не сомневаемся более, благодаря исследованиям К. Маурера, Рихтгофена, Амира и др., в невозможности отрицать за преследованием преступлений и в древнейшем германском праве всякий характер публичности, то у нас еще менее оснований разделять противоположный взгляд, который считает, исходя, главным образом, из исландских источников права, что древние германцы рассматривали все без различия проступки и преступления, как нарушение общего мира, т. е. как преступление публичного права, всегда влекущее за собой отлучение от правового общения (Friedlosigkeit), или объявление вне закона.
Для убеждения в неправильности отрицания всякого характера публичности за древнейшим из известных нам состояний уголовного права Западной Европы — довольно сослаться на известное место у Тацита (Germ. c. 12), проводящее различие между преступлениями, искупаемыми имущественным вознаграждением, и преступлениями, караемыми смертью. К указанным Тацитом преступлениям последнего рода позднейшие источники права саксов и фризов присоединяют еще оскорбление святыни и колдовство, наказывая первое утоплением, а второе сожжением. Все эти преступления и наказания носят сакральный характер, т. е. они проникнуты чисто религиозным миросозерцанием, и состоят в заведовании жрецов, которым предоставлено и исполнение наказаний. Эти последние, т. е. сакральные наказания, выражаются в смертной казни и находятся в тесной связи с человеческими жертвоприношениями, которые поражают, рядом с преступниками, также рабов и военнопленных. Это само собой исключает понятие наказания в современном нам смысле, еще более тускнеющее от следующей практики. Преступника подвергают перед казнью испытанию огнем или водою не для того, чтобы доказать его вину или невинность, а для того, чтобы узнать волю богов, которым жертвоприношение пленником может быть угоднее жертвоприношения преступником. Смертная казнь над преступником совершается только при неблагоприятном исходе этого испытания; в случае его благоприятного исхода она заменяется продажею в рабство, изгнанием или предоставлением преступнику права откупиться соответствующим вознаграждением, или вирой. Отсюда уже видно, что смертная казнь в виде жертвоприношения богам не может рассматриваться в системе сакральных наказаний как настоящее публичное наказание, хотя она и представляет собой несомненный зародыш такого наказания, благодаря принимаемой жрецами инициативе преследования — по крайней мере, известных преступлении.
Но и в такой тусклой форме публичные наказания тацитовской
