614 какъ и всякой иной культурѣ общества, и не можетъ поэтому не признать и не регулировать и этотъ видъ объединенія вещей, подымающій экономическую культуру и имѣющій объективное основаніе. Это значитъ, что отношеніе между главной вещью и ея принадлежностью не вызывается исключительно субъективнымъ усмотрѣвіемъ, а опредѣляется цѣлью права, которая не противится и здѣсь распоряженіямъ частной воли, но если такихъ распоряженій не сдѣлано, то выражается въ объективныхъ нормахъ или предписаніи суду руководствоваться и въ этомъ вопросѣ воззрѣніями гражданскаго оборота. Поэтому понятія главной вещи и принадлежности, наравнѣ съ понятіями совокупности и состава вещей, не только субъективны, но н подчинены опредѣленіямъ объективнаго права и воззрѣніямъ гражданскаго оборота *).
Понятія главной вещи и принадлежности предполагаютъ связанность вещей, вытекающую изъ фактическаго служенія однѣхъ изъ нихъ другимъ, и имѣютъ уже поэтому, рядомъ съ субъективнымъ, и объективное основаніе. Въ теоріи и практикѣ „общаго нрава" Германіи господствовалъ другой взглядъ, по которому одпа вещь могла быть произвольно сдѣлана принадлежностью другой и безъ фактической связи съ этой послѣдней. Принадлежности раздѣлялись на „законныя", (презумптивныя) и „произвольныя", п объективныя качества вещи явно смѣшивались съ субъективными опредѣленіями ея назначенія путемъ юридическихъ сдѣлокъ. Сдѣланныя при продажѣ, залогѣ или завѣщаніи указанія на подчиненіе однѣхъ вещей другимъ, въ смыслѣ слѣдованія тѣхъ и другихъ одной и той же судьбѣ, не даютъ первымъ качества принадлежностей послѣднихъ—по крайней мѣрѣ, за предѣлами данной сдѣлки. Иначе нормы, созданныя для принадлежностей, были бы примѣнены къ отношеніямъ, на которыя онѣ не разсчитаны. Эти нормы служатъ теперь не только пособіемъ къ толкованію юридическихъ и, особенно, обязательственпыхъ сдѣлокъ, какъ это было въ римскомъ правѣ, но опредѣляютъ и взаимную связь вещей, другъ друга пополняющихъ и разрѣшающихъ въ своей связи тѣ хозяйственныя задачи, которыя принимаются объективнымъ правомъ подъ свою защиту 2).
Поэтому главная вещь и ея принадлежности составляютъ какъ бы одно цѣлое, и такъ какъ носителемъ этого цѣлаго является главная вещь, то общность ея хозяйственной цѣли съ таковой же ея принадлежностей выражается обыкновенно такимъ положеніемъ: принадлежности слѣдуютъ за главной вещью (accessorium sequitur principale). Но въ отличіе отъ состава вещи, гдѣ подчиненіе части цѣлому таково, что одно не мыслится безъ другого, и все, что касается цѣлаго, обнимаетъ вмѣстѣ съ тѣмъ и его части, принадлежности сохраняютъ значеніе самостоятель-
') Kohler, Lehrbuch des В. R.. 1, стр. 474: его же, Pertinenzen въ Iahrb. f. Dogm, 1888, В. XXYI, стр. 3 и сгЬд.
’) Gierke, П, стр. 75. Regelsberger, стр. 389.
