— 447 — бездушныхъ существъ уступили мѣсто сознанію того, что одинъ волеспособный человѣкъ можетъ быть субъектомъ права. Римскія названія, въ родѣ „praedium dominans* и „praedium serviens* въ сервитутныхъ отношеніяхъ или „rei obligatio* въ залоговомъ правѣ, равно какъ и германскія олицетворенія правъ и обязанностей, связанныхъ съ разными земельными отношеніями,—не выходили за предѣлы тѣхъ же Образовъ и не вели къ смѣшенію понятій субъекта и объекта права. Такое смѣшеніе и настоящее возвращеніе къ доисторическимъ олицетвореніямъ мы встрѣчаемъ только въ позднѣйшей юридической доктринѣ, пытавшейся создать цѣлый рядъ новыхъ лицъ, отсутствующихъ въ природѣ. Этими лицами признаются многими представителями и современной юриспруденціи: земельный участокъ какъ при сервитутахъ и такъ назыв. „субъективныхъ вещныхъ правахъ* (Reallasteu), такъ и при современной ипотекѣ; публичныя должности, цѣнныя бумаги, „лежачее наслѣдство* (hereditas jacens); совокупности имуществъ (при такъ наз. „учрежденіяхъ*) и совокупности лицъ (при корпораціяхъ) *). Всѣ эти созданія новой юриспруденціи, и, въ особенности, два послѣднія, т.-е. совокупности имуществъ и совокуиност лицъ, удовлетворяющія извѣстнымъ условіямъ, объединяются теперь въ понятіе такъ наз. юридическаго лица, которое ставится рядомъ съ человѣческой личностью и представляетъ собой, по господствующему и въ настоящее время ученію, искусственное распространеніе понятія субъекта права отъ единичнаго физическаго лица на идеальное единство многихъ физическихъ лицъ или имуществъ, служащихъ опредѣленной цѣли и приравниваемыхъ въ своемъ единствѣ, въ силу фикціи, къ понятію того же физическаго лица, какъ субъекта права.
2. Изъ сказаннаго видно, что качества юридической личности и субъекта права приписываются не только дѣйствительному, но и такъ наз. юридическому лицу, приравниваемому къ первому нормой положительнаго нрава, которая заключаетъ въ себѣ несомнѣнную фикцію, разъ она предписываетъ принимать за лицо то, что само по себѣ не есть лицо. Поэтому мы и встрѣчаемся до сихъ норъ нс только въ массѣ учебниковъ гражданскаго права, но и въ большинствѣ новыхъ законодательствъ съ дѣленіемъ субъектовъ права на дѣйствительныя лица и фипгировапныя, или юридическія лица. И если нѣкоторыя законодательства, какъ, напр., новое нѣмецкое уложеніе, избѣгаютъ термина „юридическое лицо* и предпочитаютъ ему оиисательное изображеніе тѣхъ совокупностей лицъ и имуществъ, которыя надѣляются качествами юридической личности, то и эти законодательства, предоставляя объясненіе и конструкцію возникающихъ здѣсь отношеній вѣдѣнію науки права, предрѣшаютъ эту конструкцію, исходя въ своихъ постановленіяхъ о юридическихъ лицахъ изъ той же фикціи юридической личности, которая издавна усвоена, можно сказать, l) Gierke, Deutsch. Privatr., I, стр. 265—267.
