- 302 - 'іоніи, и соли основанія для тѣхъ и другихъ выставлялись шаткія, а мнѣнія юристовъ ироти ворѣч в л и другъ другу до безконечности, то получился все-таки слѣдующій результатъ. Исключительное господство территоріальнаго права было поколеблено въ основаніи и образовалось общее убѣжденіе въ томъ, что разрѣшеніе вопросовъ частнаго международнаго права стоитъ вовсе не въ такой связи съ суверенитетомъ государства, чтобы примѣненіе чужого права должно было всегда разсматриваться, какъ нарушеніе единства и независимости государственной власти. Недостатку внутренняго критерія для тѣхъ отношеній, къ которымъ должны были примѣняться тѣ или другіе статуты, многіе юристы позднѣйшей эпохи старались пособить построеніемъ теорій, въ которыхъ всѣ случаи столкновенія разномѣстныхъ правъ разрѣшались на основаніи какого-либо общаго принципа, допускающаго лишь нѣкоторыя исключенія. Эти теоріи нс имѣли успѣха и но могли имѣть его, какъ мы ото сейчасъ увидимъ даже при ихъ поверхностномъ обозрѣніи.
2) Остановимся прежде всего на теоріи, извѣстной подъ названіемъ comitas gentium и представляющей собой нс что иное, какъ дальнѣйшее развитіе взгляда d’Argentre. Названіе „comitas gentium" дано этой теоріи голландскимъ юристомъ XVII вѣка Ѵоеі’омъ. который старался примирить противорѣчіе между суверенитетомъ законодателя и признаніемъ законовъ, стоящихъ внѣ этого суверенитета, при помощи слѣдующаго разсужденія. Суверенитетъ непоколебимъ А priori, и ничто не можетъ заставить сувереннаго законодателя доиу-стить въ своеіі территоріи дѣйствіе чужихъ для него законовъ. Онъ можетъ только снизойти къ ихъ признанію ’изъ милости и доброжелательности, но не по обязанности. Основаніями для такого признанія служатъ .для него соображенія объ интересахъ его же нодданныхъ, за которыми обезпечивается путемъ взаимности примѣненіе ихъ законовъ въ чужой странѣ. Сюда присоединяется и стремленіе облегчить международныя оиошенія, завоевать дружбу и опору могущественныхъ сосѣдей и т. д. Роль юриста ограничивается по этой теоріи констатированіемъ случаевъ, въ которыхъ уступки въ указанныхъ направленіяхъ сдѣланы въ той или другой странѣ, и въ подборѣ аналогій къ этимъ случаямъ. Примѣненіе суверенныхъ законовъ составляетъ jus strictum, а признаиіе чужихъ смягченіе этого jus strictum, допускаемое законодателемъ въ интересахъ своего народа, но не имѣющее для него ни обязательнаго значенія, ни какого бы то ни было юридическаго основанія.
Изложенная нами теорія глоссаторовъ по тону же вопросу была гораздо оригинальнѣе и сильнѣе. Она отрицала, какъ мы это видѣли, не абсолютный суверенитетъ вообще, а абсолютный суверенитетъ каждой отдѣльной территоріи, подчиненный ею всемірному суверенитету Императора и римскаго права. Поэтому частное мсждуна]Юдпое право было у глоссаторовъ не дѣломъ произвола и милости отдѣльныхъ законодателей,
