-230 основаніе торговые обычаи и иримѣры рѣшеній, въ томъ же судѣ послѣдовавшихъ и вступившихъ окончательно въ законную силу". Приблизительно то же самое содержится въ ст. 352 и 1408 того же Устава, откуда мы въ правѣ заключить, что какъ въ торговыхъ судахъ, такъ и въ общихъ судебныхъ установленіяхъ, вѣдающихъ торговыя дѣла вездѣ, гдѣ нѣтъ особыхъ торговыхъ судовъ, субсидіарное дѣйствіе обычнаго права не можетъ подлежать у насъ никакому сомнѣнію, и, притомъ, безъ того ограниченія, которое установлено ст. 130 Уст. гражд. судонр., и которое обусловливаетъ его дѣйствіе ссылкой на него одиой изъ участвующихъ въ дѣлѣ сторонъ.
в) На примѣненіе обычая въ смыслѣ дополненія закона указываетъ также ст. 1539 т. X ч. 1, гдѣ мы читаемъ: „Если словесный смыслъ договоровъ представляетъ важныя сомнѣнія, тогда договоры должны быть изъясняемы по намѣренію ихъ и доброй совѣсти, наблюдая при томъ слѣдующее... когда выраженія, въ договорѣ помѣщенныя, не опредѣляютъ предмета во всѣхъ его частяхъ съ точностью, тогда принадлежности онаго изъясняются обычаемъ, если, впрочемъ, не опредѣлены они закономъ". Изъ этого закона видно, что при толкованіи договоровъ, которые возбуждаютъ сомнѣнія, неразрѣшенныя закономъ, судьи разрѣшаютъ такія сомнѣнія соображеніемъ мѣстныхъ обычаевъ. Правда, что господствующее мнѣніе не признаетъ силы обычнаго права за такими обычаями, которые образуются въ болѣе или менѣе тѣсныхъ общественныхъ кругахъ (напр., обычаи биржи или рыночной торговли) по поводу заключаемыхъ здѣсь юридическихъ сдѣлокъ и другихъ дѣловыхъ сношеній. Подобные обычаи называютъ „обыкновеніями", „заведеннымъ порядкомъ", „обычаями или воззрѣніями гражданскаго оборота* (Нег-kummeu, GescMftsgebrauch, Verkehrssitten), и имъ приписываютъ значеніе не юридическихъ нормъ, а только средствъ толкованія юридическихъ актовъ или, самое большое—способовъ установленія отдѣльныхъ юридическихъ отношеній, но никакъ не объективнаго права. Примемъ это различіе, въ виду пѣкоторыхъ обусловливаемыхъ имъ процессуальныхъ послѣдствій, но не забудемъ, чго такъ назыв. „обычаи гражданскаго оборота" служатъ все-таки и источниками обычнаго права въ настоящемъ смыслѣ этого слова. Поэтому, если наша ст. 1539 разрѣшаетъ суду руководствоваться ими при толкованіи договоровъ—такъ же, какъ и § 157 нѣмецкаго гражданскаго уложенія требуетъ отъ судьи толкованія договоровъ на основаніи, „доброй совѣсти и обычаевъ гражданскаго оборота",— то отсюда не можетъ быть иного заключенія, какъ то, что судьѣ не только разрѣшается, но и указывается выводить изъ этихъ же обычаевъ и юридическія нормы, и, именно—нормы обычнаго права. Подобныя нормы примѣняются имъ особенно къ случаямъ, предоставляющимъ извѣстный просторъ индивидуальной волѣ опредѣленіями такъ наз. диспозитивныхъ законовъ, т.-е. такихъ, которые обусловлены свободнымъ подчиненіемъ
