217 — рѣшеній этого собранія, въ которыхъ онъ принимаетъ участіе. Если должностное лицо, ведущее акты гражданскаго состоянія, допускаетъ ошибку въ полѣ вносимаго въ эти акты рожденія, то свидѣтельства о рожденіи, соотвѣтствующаго дѣйствительному положенію дѣла, нельзя добиться прежде, чѣмъ судъ ие прикажетъ произвести исправленіе въ регистрахъ гражданскаго состоянія. II извѣстное положеніе процессуальнаго права, возлагающее тяжесть доказательства на истца, есть не что иное, какъ частный случай примѣненія того же общаго принципа, по которому фактически существующее приравнивается къ существующему по праву. Даже государственные перевороты обсуждаются юридически съ тоіі же точки зрѣнія, и узурпація государственной власти производитъ новое состояніе права, такъ какъ здѣсь не существуетъ инстанціи, которая могла бы по праву устранить совершенную узурпацію. Въ международномъ правѣ теорія „совершившихся фактовъ" пользуется общимъ признаніемъ и покоится на той же мысли. Только фактическое обладаніе государственной властью даетъ право на представительство ея во внѣ, и если это обладаніе утрачено, то утрачено и право на его признаніе —по крайней мѣрѣ, во внѣшнихъ сношеніяхъ. Когда Англія признала въ 1S6<> г. Итальянское королевство, она прервала одновременно сношенія съ посломъ королевства обѣихъ Сициліи.
Сопоставляя всѣ указанныя явленія съ приведенными выше чертами обычпаго права, мы можемъ сказать, вмѣстѣ съ Іерингомъ, что его обязательное пли юридическое дѣйствіе основано не на чемъ иномъ, какъ на „силѣ факта* (die Maclit der Thatsache), которой ne можетъ противостоять, въ конечномъ счетѣ, ничто человѣческое. Отсюда мы иерейдемъ къ вопросу, представляющему особый догматическій интересъ, а нмеппо— отношенію обычнаго права къ закону и его юридической силѣ. 4. Отношеніе обычнаго нрава къ закону.
Обычпое право сравнительно съ правомъ, оспованномъ на законѣ, есть въ большинствѣ случаевъ предшествующій ему но времени источникъ права. Но въ числѣ источниковъ обычнаго нрава мы встрѣчаемся нерѣдко и съ закономъ, когда память объ этомъ послѣднемъ утрачивается и переходитъ въ практику обычпаго нрава. Такъ, въ современномъ обычномъ правѣ кавказскихъ горцевъ и, вообще, народностей, населяющихъ Кавказскій край, мы находимъ множество положеній, заимствованныхъ изъ Зендъ-Авесты, Шаріата, еврейскаго законодательства, законовъ греческихъ, римскихъ, грузинскихъ, армянскихъ и т. д. 1). II такіе извѣстные памятники европейскихъ среднихъ вѣковъ, какъ Саксонское и ') М. Ковалевскій, „Законъ и обычай па Кавказѣ*,
