Но крестная не знала, изъ чего сдѣлать имъ кучера.
— Постойте, говоритъ ей Замарашка: — я пойду посмотрю, нѣтъ ли въ большой мышеловкѣ крысы: мы и сдѣлаемъ изъ нея кучера.
— Правда твоя, отвѣчала крестная: — сходи, посмотри.
Замарашка принесла большую мышеловку. — Въ ней сидѣло три огромныя крысы.
Волшебница взяла ту изъ нихъ, у которой были усы побольше, и, тронувъ ее палочкою, обратила въ толстаго кучера съ длиннѣйшими усами, какихъ никто и не видывалъ.
Потомъ она сказала Замарашкѣ:
— Ступай въ садъ, тамъ ты увидишь за колодцемъ шестерыхъ ящерицъ: принеси ихъ сюда.
Какъ только Замарашка ихъ принесла, крестная сейчасъ обратила ихъ въ шестерыхъ лакеевъ, которые сію же минуту стали на запятки и — всѣ въ галунахъ — стояли такъ, какъ будто всю жизнь свою только этимъ и занимались.
Тутъ волшебница и говоритъ Замарашкѣ:
— Ну, вотъ тебѣ экипажъ; есть въ чемъ ѣхать на балъ. — Теперь ты рада?
— Конечно рада. Но развѣ я такъ и поѣду, въ этомъ скверномъ платьѣ?
Крестная только тронула ее палочкой, и въ ту же минуту платье сдѣлалось матерчатымъ, вытканнымъ изъ золота и серебра, и украсилось драгоцѣнными каменьями. — Потомъ крестная дала ей пару хрустальныхъ башмачковъ, самыхъ красивыхъ въ свѣтѣ.
Когда Замарашка такъ разубралась, она сѣла въ карету. — Но крестная наказала ей крѣпко-на-крѣпко пуще всего не оставаться дольше полуночи, предупреждая, что если она пробудетъ на балу
Но крёстная не знала из чего сделать им кучера.
— Постойте, — говорит ей Замарашка, — я пойду посмотрю, нет ли в большой мышеловке крысы: мы и сделаем из неё кучера.
— Правда твоя, — отвечала крёстная, — сходи, посмотри.
Замарашка принесла большую мышеловку. В ней сидело три огромные крысы.
Волшебница взяла ту из них, у которой были усы побольше, и, тронув её палочкою, обратила в толстого кучера с длиннейшими усами, каких никто и не видывал.
Потом она сказала Замарашке:
— Ступай в сад, там ты увидишь за колодцем шестерых ящериц, принеси их сюда.
Как только Замарашка их принесла, крёстная сейчас обратила их в шестерых лакеев, которые сию же минуту стали на запятки и — все в галунах — стояли так, как будто всю жизнь свою только этим и занимались.
Тут волшебница и говорит Замарашке:
— Ну, вот тебе экипаж, есть в чём ехать на бал. Теперь ты рада?
— Конечно рада. Но разве я так и поеду, в этом скверном платье?
Крёстная только тронула её палочкой и в ту же минуту платье сделалось матерчатым, вытканным из золота и серебра, и украсилось драгоценными каменьями. Потом крёстная дала ей пару хрустальных башмачков, самых красивых в свете.
Когда Замарашка так разубралась, она села в карету. Но крёстная наказала ей крепко-накрепко пуще всего не оставаться дольше полуночи, предупреждая, что если она пробудет на балу
