нами Ананъ (гамадрилы) и Кафу (бабуины), и звѣрями Таземъ (степныя рыси), мѣхами пантеръ, женщинами и дѣтьми.
Вполнѣ художественное исполненіе этихъ стѣнныхъ изображеній, особенно рисунки обѣихъ обезьянъ, которые соотвѣтствуютъ названіямъ Ананъ и Кафу, насъ вполнѣ убѣждаютъ въ томъ, что дѣло идетъ о гамадрилѣ и бабуинѣ. Слово Кафу, что очень замѣчательно, вовсе не египетское слово, а заимствовано, вѣроятно, изъ Индіи, гдѣ оно на санскритскомъ языкѣ и малабарскомъ нарѣчіи произносится капи, что очевидно соотвѣтствуеть еврейскому слову кофъ. Слово это встрѣчается въ Библiи при описаніи похода Соломона на Офиръ, и очевидно обозначаетъ бабуина, а не гамадрила, какъ до сихъ поръ предполагали. Названіе другихъ обезъянъ, именно мартышекъ, я не считаю возможнымъ привести съ точностью, такъ какъ при ихъ изображеніяхъ нѣтъ соотвѣтствующихъ надписей. Вѣроятно, что къ нимъ относится одно изъ вышеприведенныхъ названій, общихъ для всѣхъ обезьянъ. Изслѣдователь iероглифовъ Горополлонъ, сочиненія котораго намъ извѣстны по греческому переводу нѣкоего Филиппа, говорить о гамадрилѣ между прочимъ, слѣдующее: «египтяне изображали письмо гамадриломъ, такъ какъ они полагали, что нѣкоторыя изъ этихъ животныхъ сами имѣли понятие о письмѣ и потому египтяне считали, что эти обезьяны приходятся имъ сродни. Гамадриловъ держали при храмахъ и, когда въ храмъ приводили новаго гамадрила, то жрецъ ему подавалъ табличку для письма, чернила и перо, чтобы гамадрилъ сдѣлалъ на табличкѣ надпись и этимъ доказалъ, что онъ принадлежить именно къ той породѣ гамадриловъ, которая имѣетъ право содержаться при храмахъ. По той же причинѣ гамадрилъ былъ посвященъ Меркурію, покровителю всѣхъ наукъ».
Въ этихъ словахъ Горополлона есть доля правды. Изслѣдованiя доказали, что къ числу священныхъ животныхъ, которыя содержались при храмахъ въ древнемъ Египтѣ, и которыхъ послѣ смерти бальзамировали, относился и гамадрилъ. Животное это было посвящено богу Тотъ (Гермесъ), какъ божеству луны, а также какъ покровителю письма и всякой науки; вотъ почему гамадрилы содержались при нѣкоторыхъ храмахъ, особенно въ Гермополисѣ. Жрецы, замѣтивъ понятливость этого животнаго, безъ всякаго сомнѣнія, пріучали гамадриловъ къ разнымъ кунштюкамъ, между прочимъ и умѣнію чертить на табличкахъ разные знаки, которые благочестивыми египтянами принимались за iероглифы, чѣмъ и объясняется по всѣмъ вѣроятностямъ, выше упомянутое изображеніе пишущаго гамадрила. Горополлонъ далѣе разсказываетъ, что египтяне также обозначали мѣсяцъ изображеніемъ гамадрила, такъ какъ они замѣчали удивительное влiяніе этого свѣтила на означенное животное: «Во время новолунiя самець гамадрила исполненъ печали, прячется отъ людей и не хочетъ принимать пищи, между тѣмъ какъ у самки въ это время всегда является кровотеченіе. Явленія эти были такъ правильны, что гамадриловъ держали при храмахъ для того, чтобы узнавать время, когда луна и солнце бывають вь соединеніи».
«Равноденствіе также обозначали сидящимъ гамадриломъ потому, что египтяне у этого животнаго наблюдали поразительную правильность въ мочеиспусканiи: гамадрилъ, по мнѣнию египтянъ, мочится каждый час и так равномерно,что египтяне были наведены этимъ явленіемъ на изобрѣтеніе клепсидровъ (водяныхъ часовъ) и на раздѣленіе дня и ночи на двѣнадцать равныхъ частей. Трисмегистъ, когда былъ въ Егпитѣ, своими глазами убѣдился въ томъ, что гамадрилъ мочится въ теченіе дня двѣнадцать разъ въ правильные промежутки времени, и это ему дало мысль устроить приборъ, который искусственно выпускаетъ совершенно равномѣрно, и потому и явилось раздѣленіе дня на двѣнадцать часовь».
