заглянула ей въ лицо и Касси схватила ее на руки, прижала къ груди и проговорила: — Дорогая моя дѣточка, я твоя мама! — въ эту минуту она искренно этому вѣрила.
На дѣлѣ оказалось не легко привести все въ ясность и порядокъ. Но доброму пастору удалось, наконецъ, успокоить всѣхъ и произнести рѣчь, которой онъ предполагалъ начать объясненіе. Эта рѣчь настолько удалась ему, что всѣ слушатели разрыдались; какого же большаго успѣха могъ ожидать ораторъ древній или современный?
Они всѣ преклонили колѣни и пасторъ произнесъ молитву: бываютъ чувства до того волнующія и бурныя, что успокоить ихъ можно только, изливъ ихъ передъ престоломъ всемогущей Любви.
Послѣ этого новообрѣтенные родственники обнялись съ горячей вѣрой въ Того, кто сохранилъ ихъ невредимыми среди столькихъ опасностей и соединилъ ихъ вмѣстѣ.
Въ записной книжкѣ одного миссіонера, живущаго среди бѣглецовъ, спасшихся въ Канадѣ, встрѣчаются разсказы изъ дѣйствительной жизни иногда болѣе удивительные, чѣмъ всякіе вымыслы романистовъ. Да и можетъ ли быть иначе, при существованіи системы, которая разрываетъ семьи и разметываетъ въ разныя стороны ихъ членовъ, подобно тому, какъ вѣтеръ крутитъ и разметываетъ осенніе листья?
Берега Канады, дающіе пріютъ бѣглецамъ, часто соединяютъ тѣхъ, кто въ теченіе многихъ лѣтъ оплакивалъ другъ друга. Невыразимо трогательно то радушіе съ какимъ здѣсь встрѣчаютъ всякаго новоприбывшаго, въ надеждѣ получить отъ него какія либо свѣдѣнія о матери, сестрѣ, женѣ или ребенкѣ, потерянныхъ изъ виду среди мрака рабства.
Геройскихъ поступковъ здѣсь происходитъ больше, чѣмъ романическихъ: случается нерѣдко, что бѣглецъ, презирая всевозможныя пытки и даже смерть, возвращается назадъ, въ мрачную страну неволи, чтобы высвободить свою сестру, мать или жену.
Одинъ миссіонеръ разсказывалъ намъ про молодого негра, который спасшись бѣгствомъ, два раза возвращался, былъ пойманъ, вынесъ позорное наказаніе плетьми и снова бѣжалъ. Намъ читали его письмо къ друзьямъ, въ которомъ онъ говоритъ, что намѣренъ вернуться въ третій разъ, чтобы, наконецъ, увезти свою сестру. Какъ вы находите, читатель, герой онъ или преступникъ? Сдѣлали бы вы то же для своей сестры? Можете ли вы осудить его?
Но вернемся къ нашимъ друзьямъ, которыхъ мы оставили,
заглянула ей в лицо и Касси схватила ее на руки, прижала к груди и проговорила: — Дорогая моя деточка, я твоя мама! — в эту минуту она искренно этому верила.
На деле оказалось не легко привести всё в ясность и порядок. Но доброму пастору удалось, наконец, успокоить всех и произнести речь, которой он предполагал начать объяснение. Эта речь настолько удалась ему, что все слушатели разрыдались; какого же большего успеха мог ожидать оратор древний или современный?
Они все преклонили колени и пастор произнес молитву: бывают чувства до того волнующие и бурные, что успокоить их можно только, излив их перед престолом всемогущей Любви.
После этого новообретенные родственники обнялись с горячей верой в Того, кто сохранил их невредимыми среди стольких опасностей и соединил их вместе.
В записной книжке одного миссионера, живущего среди беглецов, спасшихся в Канаде, встречаются рассказы из действительной жизни иногда более удивительные, чем всякие вымыслы романистов. Да и может ли быть иначе, при существовании системы, которая разрывает семьи и разметывает в разные стороны их членов, подобно тому, как ветер крутит и разметывает осенние листья?
Берега Канады, дающие приют беглецам, часто соединяют тех, кто в течение многих лет оплакивал друг друга. Невыразимо трогательно то радушие с каким здесь встречают всякого новоприбывшего, в надежде получить от него какие либо сведения о матери, сестре, жене или ребенке, потерянных из виду среди мрака рабства.
Геройских поступков здесь происходит больше, чем романических: случается нередко, что беглец, презирая всевозможные пытки и даже смерть, возвращается назад, в мрачную страну неволи, чтобы высвободить свою сестру, мать или жену.
Один миссионер рассказывал нам про молодого негра, который спасшись бегством, два раза возвращался, был пойман, вынес позорное наказание плетьми и снова бежал. Нам читали его письмо к друзьям, в котором он говорит, что намерен вернуться в третий раз, чтобы, наконец, увезти свою сестру. Как вы находите, читатель, герой он или преступник? Сделали бы вы то же для своей сестры? Можете ли вы осудить его?
Но вернемся к нашим друзьям, которых мы оставили,
