Онъ не вѣритъ своему счастію, подумала Фанни. Матильда, говоря за меня.
— Успокойтесь, радуйтесь, мистеръ Николай, сказала услужливая подруга: Фанни любить васъ столько же, сколько вы ее любите.
— Ахъ! произнесла Фанни.
— Ну, подайте ей руку. Кчему эти церемоніи? Она совершенно увѣрена въ вашей любви. Подайте ей руку.
— Позвольте! сказалъ Николай, смекнувъ наконецъ въ чемъ дѣло и вспомнивъ всѣ несносныя преслѣдованія миссъ Сквирсъ: позвольте! прошу меня выслушать.
— Ну, что тутъ выслушивать? возразила Матильда.
— О, Николай! нѣжно пропищала Фанни, простирая къ нему объятія.
Николай вышелъ изъ себя. Мало того, что безобразная Фанни, точно цыпленокъ за насѣдкой, гонялась за нимъ съ утра до ночи: теперь она, вмѣстѣ съ своей подругой, хочетъ насильно заставить его объясняться въ любви. Это хоть кого взбѣситъ.
— Послушайте, сказалъ онъ Матильдѣ, ваша пріятельница ошибается. Несмотря на то, что съ-техъ-поръ, какъ случай забросилъ меня въ этотъ домъ, она безпрестанно вертѣлась передо мною, я почти не видалъ ея, да хоть бы и видѣлъ, хотя бъ видѣлъ ее сто разъ, или сто тысячъ разъ, всё-равно! я никогда не думалъ, не желалъ, не надѣялся быть предметомъ ея любви, и даже не могу подумать объ этомъ безъ отвращения.
Николай поклонился и пошелъ домой. Представьте себѣ положеніе Фанни. Ее презираетъ!... и кто же?... Учитель нанятой по газетному объявленію, за пять фунтовъ стерлинговъ въ годъ, безъ всякаго договору о срокахъ платежа этого нищенскаго жалованья. О, какъ она обижена! И зато—какъ страшенъ гнѣвъ Фанни! Невозможно выразить быстроты, съ какою любовь ея превратилась въ ненависть. Получить отказъ!—отказъ
