миссии даже не был принят для обсуждения.
Сам Р. был осмеян, а председатель комиссии граф Завадовский заявил, что такие писания могут повлечь для Р. повторение сибирской ссылки. На эту угрозу больной, измученный Р. ответил самоубийством (12/IX 1802).
Р. был высоко одарен и блестяще образован.
Круг его интересов был чрезвычайно широк.
После него остались многочисленные труды политического, экономического и философского характера. Он был поэтом, переводчиком, историком. Кроме произведений, уже названных, Р. написал «Письмо о китайском торге», «Сокращенное повествование о приобретении Сибири», «Записки путешественника по Сибири», «Дневник путешествия по Сибири», «Дневник одной недели», «Описание моего владения», «Записки о законоположении», «Проект гражданского уложения» и др. Р. поэтически обработал народные сюжеты — «Бова», «Песнь историческая», «Песнь Всеглас». В сибирской ссылке он написал философский трактат «О человеке, о его смертности и бессмертии» (1792).
По своим философским воззрениям Р. стоял на уровне передовой зап. — европейской мысли 18 в. Он ненавидел средневековую схоластич. философию, сеявшую суеверие и невежество, вел борьбу с распространившимися в его время новыми видами мистицизма, масонством и своими учителями считал материалистов нового времени — Бэкона, Локка, Дидро и особенно Гельвеция. На основной вопрос философии об отношении мышления к бытию Р. отвечал, как материалист. Объективное существование внешнего мира являлось для него фактом неопровержимым. В теории познания Р. был материалистом-сенсуалистом в духе Кондильяка и французских материалистов 18 в. Он подчеркивал, что мысли и желания имеют свое начало в чувствах. Без чувств разум не может мыслить. Он был убежден, что человек может познать природу и покорить ее силы своей властью. Р. отмечал, что сила разума и чувств формируется в зависимости от естественных условий, общественной жизни, определенных обычаев и нравов. Р., как и другие материалисты 18 в., не мог дать правильного, научного определения мышления как исторической категории, а отнес его к вечным и непреложным силам природы. Научные открытия и технич. изобретения являются не только делом конкретной, историч. личности, но и общественных условий. Р. искал в самой природе причин возникновения и развития органич. мира, он говорил о времени, как о существенном факторе в эволюции организмов, защищал идею последовательного возвышения существ в единой лестнице животного царства, говорил о человеке, как о «венце сложений» на земле и т. д. Как и все материалисты его времени, Р. был механистом. Он понимал природу как совокупность качественно неизменных тел, а не как комплекс процессов. Движение им понималось механически, лишь как перемена места в пространстве. Все изменения материи сводились им к простому увеличению, уменьшению и повторению. Р., как и французские материалисты 18 в., в понимании развития стоял на механистических, антидиалектических позициях, отрицая прерывность и скачкообразность в развитии, отрицая возможность возникновения нового качества. В философии Р. имеются черты непоследовательности, идущие по линии идеализма, так, напр., его учение о бессмер 80
тии души человека или признание бога как вседержителя и творца вселенной. Эти деистические положения, зачастую вступающие в противоречие с другими высказываниями Радищева, не изменяют все же основного характера его философии как философии материалистической.
В вопросах педагогики и морали Р. явился также проповедником буржуазных просветительных идей 18 в. Исходя в основном из теории воспитания Руссо, Гельвеция и Дидро, Р. видел задачу педагогики в том, чтобы воспитать человека с твердым и благородным характером, развитым организмом, способным к любому труду, с эстетически развитыми и уравновешенными чувствами, со страстями, контролируемыми разумом и подчиненными ему. Р. требовал увеличения количества высших учебных заведений в России и обязательного введения в них преподавания наук на русском языке.
Р. любил свой родной язык, восхвалял его и жестоко бичовал тех, к-рые, пренебрегая народным языком, пытались заменить его латынью или французским. Р. решительно выступал за свободу мысли, свободу слова. Со всей страстностью нападал он на царскую цензуру, сравнивая ее с инквизицией, подрезывающей крылья человеческому разуму. Выступая как революционер и демократ и стремясь к освобождению народа от крепостного, политического и религиозного гнета, Р. добивался создания условий для всестороннего развития личности, уничтожения феодально-крепостнических порядков, обеспечения «естественного права» крестьян владеть землей. В эпоху Р. эти идеи выражали передовые революционные тенденции, и Р. был одним из виднейших революционеров своего времени. Имя Р. — великого русского просветителя-революционера — явилось знаменем для ряда поколений русских революционных деятелей. На оде «Вольность» воспитывались, ей подражали поколения передовых русских писателей.
Сочинения Р. в царской России подвергались преследованиям. «Путешествие» было запрещено вплоть до революции 1905. Впервые оно было переиздано Герценом за границей в 1858.
Однако, несмотря на все попытки царизма скрыть сочинения Р. от народа, влияние писателя-революционера было велико. В начале 19 в, оно проявилось в творчестве поэтов-радищевцев — Пнина, Борна, Попугаева. Затем под влиянием Р. развивались взгляды декабристов.
Пушкин неоднократно указывал на значение и влияние Р.: «Как можно в статье о русской словесности забыть Радищева. Кого же мы будем помнить?» — писал он Бестужеву. В одном из вариантов стихотворения «Памятник» Пушкин писал: «Вослед Радищеву восславил я свободу и милосердие воспел». На огромное значение Р. в истории русского революционногодвижения указал В. И. Ленин в статье «О национальной гордости великороссов»: «Мы гордимся тем, что ... насилия вызывали отпор из нашей среды, из среды великоруссов, что эта среда выдвинула Радищева, декабристов, революционеров-разночинцев 70 — х годов» (Ленин, Соч., т. XVIII, стр. 81).
Разработка и изучение литературного наследства Радищева начались лишь после победы Великой Октябрьской социалистической революции. Только теперь исполнилась мечта Радищева о том, чтобы потомки вспоминали о нем как о борце, который «под игом вла-
