Страница:БСЭ-1 Том 36. Ларте - Лилло (1938).pdf/324

Эта страница была вычитана

рее Уффици), выдающаяся своей жизненностью, небольшое «Благовещение» (в Лувре) и «Мадонна Бенуа» (в Государственном Эрмитаже в Ленинграде). Во всех этих вещах, равно как и в современных им рисунках, Леонардо да Винчи еще только нащупывает пути самостоятельного развития. Он тщательно изучает человеческую фигуру, ее движения, ее пропорции, он оживляет лицо едва заметной улыбкой, он стремится смягчить контуры тонкими светотеневыми переходами, он ставит себе задачей создать уравновешенные, крепко спаянные композиции. Отвлекаясь уже в ранние флорентийские годы от искусства благодаря своим бесконечным научным изысканиям, Л. да В. сплошь и рядом не оканчивал начатых им картин [как, напр., «Поклонение волхвов» (в Уффици, 1480—82) и «Св. Иероним»(в Ватиканской галлерее, ок. 1481)]. Поскольку научные и художественные интересы Л. да В. были многогранны, у него не оставалось времени на систематич. разработку какой-нибудь одной узкой области. Он имел обыкновение заносить все свои разрозненные наблюдения в записные книжечки, откуда делал затем выписки, оставляя их в сыром виде. До нас дошло ок. 7.000 страниц этих леонардовских рукописей, каждая строка к-рых свидетельствует о гениальном размахе его творческой мысли. «Трактат о живописи» Л. да В., дающий сводку его относящихся к живописи записей, служит не только классическим образцом теоретического обобщения художественной практики Возрождения, но и прекрасным пособием к изучению методов реалистического искусства.

Около 1482 Л. да В. покинул Флоренцию. Он направился в Милан, где поступил на службу к правителю этого города — герцогу Лодовико Моро. Для него он начал отливать конную статую его отца Франческо Сфорца. Статуя не была отлита из-за вторжения французов в Милан, глиняная же модель ее погибла. До нас дошло несколько первоклассных рисунков Л. да В., которые дают возможность восстановить его замысел. Он остановился на варианте спокойно идущего коня, воплощавшего в себе предельную силу крепкого, здорового животного и выделявшегося пластической красотой своего контура и своими выразительными мощными пропорциями. Статуя должна была явиться монументальным памятником, изображавшим Сфорца в образе сильного духом и волей героя. Для Моро же Л. да В. исполнил хранящуюся ныне в Лувре картину «Мадонна в гроте» (1483—90/94), к-рая поражает ясностью и уравновешенностью своего построения и тонкой выразительностью улыбающихся лиц, и знаменитую роспись с изображением «Тайной вечери». Эта фреска, в настоящем своем виде являющаяся руиной, украшает один из самых крупных миланских монастырей (Санта Мария делле Грацие). Л. да В. проработал над ней три года (1495—98). В евангельском сюжете его интересует не религиозная легенда, а человеческие шереживания. Изображенная сцена полна тонкого психологизма и драматического напряжения, о которых и не смели мечтать более ранние художники, дававшие эту же сцену в традиционной, религиозной трактовке. В ясной, уравновешенной композиции окончательно изживаются последние пережитки натурализма 15 в., ведущие композиционные линии приобретают спокойный характер, роспись ставится в органическую связьс окружающим ее архитектурным пространством, с которым она образует единое, неразрывное целое.

Дальнейшая жизнь Л. да В. протекала во Флоренции (1500—май 1502, март 1503—май 1506, 1507), Милане (май 1506—август 1507, 1508—13, 1515—16) и Риме (сентябрь 1513—1514). Он работает над проектом канала, соединяющего Флоренцию с Пизой, предлагает ряд мероприятий по осушению болот, вскрывает, в целях детального ознакомления с анатомией, трупы, тщательно изучает полет птиц, пытаясь на основе этих наблюдений сконструировать летательный аппарат, выполняет для Цезаря Борджиа (май 1502—март 1503) сложные фортификационные и инженерные работы, продолжает подбирать материал для начатого в 90-х гг. «Трактата о живописи». Одновременно он пишет ныне погибшую монументальную роспись («Битва при Ангиари») для залы «Большого совета» флорентийской ратуши, в которой изображает яростную схватку из-за знамени между флорентийской и ломбардской конницей (1503—06). Около 1503 Леонардо да Винчи исполнил свое лучшее произведение  — портрет Моны Лизы, ныне хранящийся в Лувре (так наз. Джоконда). Здесь ему удалось запечатлеть тончайшую, едва уловимую улыбку, благодаря чему портрет совершенно утратил типичную для более ранних картин жесткость и застылость выражения. Подчинив все детали одеяния и пейзажа лицу и рукам, Л. да В. достиг изумительной яркости и концентрированности психологической характеристики. В 1506—07 Л. да В. работал над неосуществленным памятником франц. маршалу Тривульцио — завоевателю Ломбардии. Статуя должна была стоять на высоком цоколе, в нише которого помещался саркофаг с покоящейся на ней фигурой маршала. Около 1507 мастер интересовался композицией «Леды», о чем свидетельствует ряд относящихся к этому времени рисунков, использованных подражателями и учениками Л. да В. В своих позднейших произведениях («Св. Анна» и «Иоанн Креститель», 1508—12, Лувр) он уделяет большое внимание светотеневой обработке форм, стремясь смягчить их контуры и оживить черты лица. Эти работы написаны перед отъездом во Францию, где Л. да В. прожил последние два года своей жизни, работая при дворе Франциска I.

Всей своей деятельностью, отличающейся огромной разносторонностью, Л. да В. подтверждает правильность характеристики, данной Энгельсом эпохе Возрождения: «Люди, основавшие современное господство буржуазии, были чем угодно, только не буржуазно ограниченными». Смелый экспериментатор, Леонардо да Винчи расчистил путь для строго научного, основанного на опыте изучения природы, подготовив тем самым почву для Галилея (см.), которого можно рассматривать как его прямого продолжателя. Религиозному догматизму и натур-философским спекуляциям Л. да В. противопоставил трезвый, ясный образ мышления, основанный на научном опыте и всецело ориентированный на познании реальной действительности. Эту действительность, взятую как конкретную реальность, Л. да В. не переставал пристально изучать всю свою жизнь, стремясь познать ее закономерность. Эта же действительность привлекала к себе и его внимание как художника. Недаром он запечатлевал ее во многих сотнях рисунков, свидетельствую-