КИТАЙСКИЙ ЯЗЫК — КИТАЙСКО-ВОСТОЧНАЯ ЖЕЛ. ДОРОГА (КВЖД)
сятся ко второму тысячелетию до хр. э. Внутренняя структура и внешний вид китайских идеограмм прошли длинный путь развития и подверглись ряду изменений, особенно радикальных после изобретения кисти и бумаги (2 в. до хр. э.). С точки зрения внутренней структуры, лишь небольшое число идеограмм является идеограммами в узком смысле этого слова, т. е. изображениями тех или иных конкретных предметов или отвлеченных понятий. В подавляющем большинстве случаев идеограммы структурно распадаются на 2 части — смысловую, показывающую, к какой семантической группе данная идеограмма относится, и фонетическую, передающую приблизительное произношение идеограммы, но произношение не современное, а той эпохи, когда данная идеограмма была составлена.
В связи с тем, что китайское письмо говорит больше зрению, чем ’слуху, стоит и то обстоятельство, что письменный К. я. (т. н. вэньянь) резко отличается от К. я. разговорного. Он базируется не на двухсложной, понятной на слух, словарной норме современного разговорного К. я., а на односложной, на слух уже непосредственно не воспринимаемой словарной норме архаичного К. я., откуда к тому же в письменный К. я. вошло большое число лексических и грамматических особенностей. Например словосочетанию — Я и ши — «один камень» соответствует — И S И икуай шитоу — и т. п.
Так называемая литературная революция (см. Китайская литература) в известной степени приблизила письменный китайский язык к языку разговорному и привела к созданию нового письменного китайского языка (так наз. байхуа — «простой, понятный язык»), в основном исходящего не из односложной нормы архаичного К. я., а из двусложной нормы языка разговорного. Не отражая однако языка широких масс и будучи с самого момента своего возникновения мероприятием половинчатым, байхуа в связи с обострением в К. классовых противоречий вызвал за последние годы против себя ряд возражений как со стороны левых, стремящихся порвать с его половинчатостью и построить письменный язык на основе живой речи самых широких слоев китайского населения, так и со стороны крайних правых, требующих, наоборот, возвращения к старому письменному языку. — Большая трудность овладения идеографической письменностью, а также резкое отличие письменного К. я. от разговорного способствуют тому, что основная масса китайского населения неграмотна, и знание идеографической письменности, носящей резко выраженный классовый характер, монополизировано господствующими классами и притом не только господствующими классами феодально-буржуазного Китая, но, в силу условности китайского письма и прежнего культурнополитического влияния Китая, также и господствующими классами Японии, Кореи, а в прошлом и Аннама. Появившиеся за последние годы в Китае системы звукового письма [так называемые чжу-инь-цзы-му (см.) и романизация, основанные на принципе обязательного общегосударственного языка гоюй] распространения не имеют.
В СССР, где проблема письма неразрывно связана с проведением ленинско-сталинской национальной политики, для китайских трудящихся Дальне-Восточного края разработанои в 1931 введено звуковое письмо на основе унифицированного алфавита народностей Советского Союза (см. Латинизация письменности).
Лит.: Общие работы: КагIgгепВ., Sound and symbol in Chinese, Oxford, 1923; его же, Philology of Ancient China, Oslo, 1926; Mas per о H., La langue chinoise (Conf6rences de 1’Institut de linguistique de l’universit6 de Paris, 1934); Carr D., Characterization of the Chinese national language, «Bulletin de la Soci6t£ polonaise de linguistique», 1932; Mapp H. Я., Китайский язык и палеонтология речи, «Доклады Академии наук» (серия В), Л., 1926; егоже, Яфетическая теория, Баку, 1928.
Грамматики и учебные пособия:баb е 1 е n t z G-., v. der, Chinesische Grammatik, Lpz., 1881; M u 1 1 i e J., Het Chineesch Taaleigen, 3 vis (Biblioth£que Linguistique Anthropos, tt. V — VII, Vught, 1930—33 (наиболее полный курс кит. грамматики; I т. вышел также в англ. пер.: The structural principles of the Chinese language, v. I, Peiping, 1932); Chao Yuan-jen, A phonograph course in the Chinese national language, 1925 (один из лучших самоучителей К. я.); А 1 dгiсhН. S., Practical Chinese, 2 vis, 2 ed., Peiping, 1934; И ванов А. И. и Поливанов Е. Д., Грамматика современного китайского языка, М., 1930.
История языка и диалектология: Karlgren В., Etudes sur la phonologie chinoise, 4 vis, Stockholm — Upsala, 1915—26; его же, Word families in Chinese, Stockholm, 1933; его же, Le proto-chinois, Langue flexionnelle (Journ. Asiat., 1920); Драгунов ы А. А. и E. H., К латинизации диалектов Центрального Китая, «Известия Академии наук СССР», серия VII (Отд. общ. наук), Л., 1932, № 3; их же, Дунганский язык, «Записки Ин-та востоковедения», Л., 1936, №6; Марр Н. Я., Яфетическая теория и семантика китайского языка, «Доклады Академии наук» (серия В), Л., 1926.
Связь с другими языками: Grube W., Die sprachgeschichtliche Stellung des Chinesischen, Lpz., 1881; Simon W., Tibetisch-chinesische Wortgleichungen, B., 1930; Wulff K., Chinesisch und Tai, Kpbenhavn, 1934; Mapp H. Я., Египетский, шумерский, китайский и их палеонтологические встречи, «Доклады Академии наук» (серия В), Л., 1927.
Письменность: Wieger L., CharacUres chinois..., 4 ed., Hien-Hien, 1924; Karlgren B., Analytic dictionary of Chinese and Sino-Japanese, Paris, 1923; Бунаков Ю., Гадательные кости из Хэнани (Китай), Акад, наук, 1935; Орфографический справочник латинизированной транскрипции китайских иероглифов, М.. 1932; Алексеев В. М., Китайская иероглифическая письменность и ее латинизация, Л., 1932; В асильев В. П., Анализ китайских иероглифов, ч. 1, под ред. А. О. Ивановского, 2 изд., СПБ, 1898; его ж е, Анализ китайских иероглифов, ч. 2 — Элементы китайской письменности, СПБ, 1884; См. также журналы: «Культура и письменность Востока» и «Революция и письменность».
Словари: Couvreur F., Dictionnaire classique de la langue chinoise..., 2 6d., Ho-kien-fu, 1911; G — i 1 e s H. A., A Chinese-English dictionary, 2 ed., Shanghai, 1912; Mac Gillivray. D., A mandarinromanized dictionary of Chinese including new terms and phrases, with new supplement, 7 ed., Shanghai, 1925; Tsang O. Z., A complete Chinese-English dictionary, 7 ed., Shanghai, 1923; Rudenberg W., Chinesischdeutscnes W6rterbuch, Hamburg, 1924; Mathews R. H., A Chinese-English dictionary, Shanghai, 1931; Палладий, арх., иПоповП. С., Китайско-русский словарь, Пекин, 1888; Иннокентий, еп., Полный русско-китайский словарь, Пекин, 1909; Колоколов В. С., Краткий китайско-русский словарь.., Москва, 1935.
КИТАЙСКИЙ ЯСЕНЬ, дерево, известное боль ше под названием айланта (см.). Название К. я. происходит от нек-рого сходства его листьев и плодов с ясенем.
КИТАЙСКО-ВОСТОЧНАЯ ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА (КВЖД), начата постройкой в 1898 и в 1903
открыта для движения. Дорога кратчайшим образом соединяет Дальне — Восточный край (см.) с В ост. — Сибирским краем и проходит по огромной полупустынной и малозаселенной местности Маньчжурии на протяжении свыше 2.500 км. Основная магистраль идет от ст.
Маньчжурия до ст. Пограничная, южная часть дороги — от ст. Харбин до Дайрена и Порт Артура.
В 1986, в период развернутого наступления российского империализма на Дальний Восток,
