савший во время утраты Грецией ее самостоятельности под ударом Рима. Полибий стремится показать, почему римляне могли подчинить своей власти государства, к-рыми они владели к 146 до хр. эры. Таким образом, Полибий пишет не только историю Греции, но и историю всех стран, завоеванных Римом, и прежде всего, конечно, историю самого Рима. Полибий, излагая историю целого ряда народов, указывает на закономерность исторических событий, на то, что исторический процесс не может быть изменен по произволу отдельной личности, т. к. существует раз навсегда установленный круговорот судеб всего человечества. Все перемены, к-рые совершаются, происходят неизбежно по естественным причинам, согласно законам природы. По мнению Полибия, если уяснить себе естественные законы исторического процесса, то можно предсказывать будущее. Смотря так на исторический процесс, Полибий все же придает большое значение личности в истории. Говоря об исторических факторах, он отмечает влияние географических условий и особенно климата на развитие народа. Для Полибия «история — самая верная и единственная наставница в жизни». Но, преподавая урок читателю, историк, по Полибию, должен стремиться к истине. Полибий в своей истории делает попытку дать своего рода «философию истории». Следует отметить его рассуждения о лучшей форме правления. Давая оценку государственного строя современного ему Рима, Полибий называет его близким к идеальному строю, так как он является как бы гармоничным соединением монархии, аристократии й демократии. Полибий не замечал классовых противоречий в римском обществе, которые сказывались уже во время Полибия. «История» Полибия, которую можно назвать «Всеобщей историей», является крупным явлением в историографии древней Греции и Рима. Классовая позиция Полибия совершенно ясна: он выражает свои симпатии к правлению рабовладельческой аристократии и резко порицает демократию как Афин, так и Фив.
Первым историком древнего Рима обыкновенно называют Фабия Пиктора, жившего в 3 в. до хр. эры; он писал по-гречески, что уже указывает на греческое влияние, под к-рым находилась история Рима. Фабий Пиктор написал историю первой и второй Пунических войн, предпослав им обзор истории Рима, начиная с года его основания. Труд Фабия Пиктора до нас не дошел, но мы знаем, что им широко пользовался Полибий. Фабий Пиктор, повидимому, мало отличался от римских анналистов, записывавших год за годом все события прежних времен, а затем и события, свидетелями к-рых они были. Излагая предания древнейших времен Рима, анналисты часто не останавливались и перед переработкой этих преданий, а иногда и измышляли предания в угоду интересам того или иного класса или политической группировки. Такими вымыслами особенно прославились Валерий Анциат и Квинт Клавдий Квадригарий, писавшие во времена Суллы (начало 1 века до хр. эры). Попытку изложить древнейшую римскую историю (вернее, римские древности), очистив ее от вымыслов, сделал Теренций Баррон, живший в 116—27 до хр. эры. Все древнейшие историки Рима, насколько мы можем составить себе о них представление, находились всецело под влиянием греческой историографии и подражали либо Полибию, либо продолжателю его истории, философу-стоику noв. С. Э. т. XXX.сидонию, написавшему историю Рима, доведенную до времени Суллы.
Только в 1 в. до хр. эры мы имеем в Риме двух историков, к-рые пишут по-латыни и не следуют рабски греческим образцам. Это — Юлий Цезаръ и Саллюстий Крисп (см.). Цезарь (102—44) написал как бы отчет римскому народу о том, как была завоевана им Галлия, знаменитые «Комментарии о Галльской войне», к-рые могут служить и в наше время образцом краткого, точного и вместе с тем яркого описания событий, происходивших в Галлии в 50 — х гг. 1 в. до хр. эры. Цель Цезаря — показать римскому народу свои заслуги и заслуги легионов, к-рыми он командовал в Галлии. Цезарь не замалчивает и заслуг своих противников. Он дает блестящую характеристику предводителю галлов Верцингеториксу. Причину поражения галлов Цезарь видит в том, что они в своем культурном развитии далеко уступали римлянам и не были объединены, как римляне, в одно государство. Несколько уступает по силе изложения «Комментариям о Галльской войне» другой труд Цезаря «Гражданская война», в к-ром Цезарь стремится всю вину в этой войне перенести на партию сената и на Помпея.
Из трудов Саллюстия (86—34 до хр. эры) сохранились «Заговор Катилины» и «Югуртинская война»; не дошла до нас его «История», охватывавшая период с 78 по 67 до хр. эры; от нее сохранились речи и многочисленные отрывки, дающие представление об этом произведении, пользовавшемся в древнем Риме заслуженной славой. В своей «Истории» Саллюстий подымается до той высоты, на которой стоят такие историки, как Фукидид и Полибий. Для Саллюстия образцом в значительной степени служил именно Фукидид, хотя сильное влияние оказал на него и Посидоний. «Заговор Катилины» он пишет как сторонник римских популяров и Цезаря; особенно ярко это выражено в речах, вкладываемых Саллюстием в уста действующих лиц, причем всем им он дает блестящие характеристики. То же можно сказать и о «Югуртинской войне». Саллюстий в своих первых трудах не вдается в исследования, в хронологии у него большая путаница. Он не прочь прочесть мораль читателю и находится под сильным влиянием риторики.° Но все действующие лица поставлены в их исторические условия, Саллюстий не плохо разбирается в причинах, поведших и к заговору Катилины и к Югуртинской войне. Саллюстий оказал большое влияние на последующих историков Рима, в том числе и на Тацита.
Если Саллюстий часто впадает в риторику, то историки императорского Рима все, за небольшим исключением, — в значительной степени риторы. Прежде всего это можно сказать о таком крупном историке, как Тит Ливий (см.) (59 до хр. эры — 17 хр. эры). Он пишет историю Рима с древнейших времен и по 9 г. до хр. эры.
У Ливия ни о каком исследовании и критике источников, пользовании документами и памятниками древней римской письменности нет и речи. Ливий обыкновенно в основу своего изложения кладет одного какого-нибудь автора, иногда отмечая, чем этот автор и его изложение отличаются от других авторов. Ливий не указывает, что же правильно из сообщений ряда историков. В этом отношении Ливий стоит гораздо ниже и Полибия и Саллюстия.
Ливий не избегает ни мифов, ни анекдотов, принимает и их за действительные события.
