нитарной помощи (наиболее ярким выражением этого периода является сочинение Иогана Петера Франка «Система совершенной медицинской полиции», появившейся в конце этого периода). Абсолютистское государство перенимает от городов ряд функций по организации контроля над противоэпидемическими мерами и санитарным состоянием, а также некоторые функции регулирования врачебной практики и подготовки медицинского персонала, учреждая централизованный государственный аппарат 3. Как пример такой организации можно указать на созданную в 1685 Бранденбургским курфюрстом Фридрихом Вильгельмом Collegium medicum. Эта коллегия должна была наблюдать за деятельностью лиц, принадлежащих к медицинским профессиям, за испытанием врачей и аптекарей, контролировать продажу медикаментов и т. д.; в 1719 создается дополнительная центральная коллегия (Collegium sanitatis) для руководства борьбой с эпидемиями, в 1794 обе коллегии объединяются в одну (Obercollegium), а на местах создаются аналогичные организации; каждому провинциальному совету придается врач (Landphysicus). Аналогичную организацию можно найти в ряде других стран, в частности в России в виде Аптекарского приказа (т. н. система приказной медицины), а позже Медицинской канцелярии. Характерным для этого периода является также развитие военной организации 3. Любопытно отметить, что при абсолютизме даже эта отрасль здравоохранения развивалась очень медленно; так, в Пруссии при Фридрихе II для лечения солдат не было лазаретов, солдаты лечились на своих квартирах. В 1709 был издан акт, по которому во время эпидемии чумы на общины перелагались обязанности организовывать чумные лазареты, в которые принимались и солдаты.; эти чумные лазареты были затем обращены в городские больницы. В 1726 издается закон, согласно к-рому в каждом гарнизоне учреждаются лазареты, причем помещение должно было предоставляться городом. До начала 19 века эти лазареты были частными учреждениями военачальников.
Т. о. участие государства в развитии 3. в мануфактурном периоде выражалось гл. обр. в создании государственной санитарной администрации. Существеннейшая же отрасль 3. — организация лечебной помощи, — несмотря на то, что капитализм вызвал громадную нужду в ней у трудящихся масс, с самого начала стала развиваться в форме частной медицинской практики, получившей при капитализме свое наиболее яркое выражение. Частная медицинская практика, вполне обеспечивавшая запросы капиталиста, оставляла недоступной врачебную помощь для рабочих. Энгельс в «Положении рабочего класса в Англии» дает следующую иллюстрацию состояния медицинской помощи рабочему населению: «... Манчестерская больница оказывает в год помощь 22.000 больных, из к-рых часть лечится в самой больнице, а другая пользуется лишь советами врача и лекарствами. Но какое это может иметь значение в городе, где, по вычислениям Гаскелля, три четверти населения нуждаются в течение года во врачебной помощи? Английские врачи требуют больших денег за визит, а рабочие столько платить не в состоянии. Они вынуждены поэтому или совсем отказаться от врача, или прибегать к помощи деше 498
вых шарлатанов и шарлатанских лекарств.,.» (К. Маркс и Ф.^ Энгельс, Сочинения,, т. III, стр. 396).
Успехи естествознания нашли свое отражение в медицинской науке, выдвинувшей ряд. крупнейших врачей (Бургав, Джон Гунтерг Синдегам и др.); однако эти успехи имели мало значения для трудящихся классов не только в течение мануфактурного периода, но и значительно позже, вплоть до 19 века. Менье следующим образом характеризует состояние врачебной помощи в этот период: «Оксфорд был великим научным центром этой эпохи. Лондонские врачи составляли богатую и могущественную корпорацию, в низах которой кишел целый мир медицинских шарлатанов, псевдохимиков,, аптекарей, хирургов, повивальных бабок, Живущих под страхом закона, наказывавшего* смертной казнью за гибель больного в их руках». Медицинские гонорары в Лондоне были весьма высокими: знаменитости получали по20 шиллингов, рядовые врачи по 10 шиллингов^ за визит. Хороший практик легко зарабатывал в год от 2 до 3 т. фунтов стерлингов (20—30 т. руб.). Понятно, что эти врачи были недоступны трудящимся, к услугам к-рых являлись знахари; закон угрожал смертью за гибель больного* в руках знахаря и шарлатана, но он не запрещал им их деятельности. Несмотря на то, что* с дальнейшим развитием 3. формы лечебной помощи стали меняться, эти основные черты ее (недоступность квалифициров. помощи для трудящихся и распространение знахарства) сохранились в капиталистическ. странах и доныне.
Завершенной формулировкой отношения капитализма к вопросам здоровья рабочего класса является известная в буржуазных странах теория народонаселения Мальтуса (см. тузианство), являющаяся выражением той войны, к-рую буржуазия объявила пролетариату.
«Как только рабочий класс, оглушенный грохотом производства, до некоторой степени пришел в себя, он начал оказывать сопротивление, и прежде всего на родине крупной промышленности, в Англии. Однако в продолжение трех десятилетий уступки, которых он добивался, оставались чисто номинальными. Парламент издал 5 законов о труде за время 1802—1833 гг.^ но был настолько лукав, что не вотировал ни единой копейки на их принудительное проведение, на необходимый персонал чиновников и т. д. Они остались мертвой буквой» (Маркс, Капитал, т. I, стр. 202).
Между тем условия существования рабочего класса, вырождение населения целых рабочих округов не могли не обратить на себя внимание.
«Крупная машинная индустрия, концентрируя вместе массы рабочих, преобразуя способы производства, разрушая все традиционные, патриархальные прикрытия и облачения, затемнявшие отношения между классами, ведет всегда к обращению общественного внимания на эти отношения, к по’пыткам общественного контроля и регулирования» (Ленин, Сочинения, 3 изд., том III, стр. 187). Это находит, по Ленину, свое наглядное выражение в организации фабричной инспекции (см.). Вопросы о санитарном положении рабочих начинают освещаться в отдельных работах врачей. Наряду с этим развитие эпидемий, к-рые непосредственно угрожали здоровью и жизни самих капиталистов, толкает их к проведению ряда мер для ограждения себя от них. Холера 1831 и 1848 изрядно напугала буржуа, а изучение ее движения по-
