Обвеянная романтикой подполья и личного героизма террористическая деятельность Ж. долгое время заслоняла его значение как политического деятеля в более широком смысле слова, поэтому важно подчеркнуть, что он был не только величайшим заговорщиком-террористом в русском революционном движении, но и крупнейшим политическим деятелем своего времени. Однако Ж., как и все народовольцы, не был в состоянии подняться до революционнопролетарской точки зрения и являлся лишь Наиболее блестящим представителем мелкобуржуазного, точнее — крестьянского утопического социализма. О классовой борьбе он имел туманное представление, самостоятельной роли рабочего класса он не понимал, а социально-революционную партию представлял себе как смешанную по классовому составу боевую организацию революционеров, отстаивающую интересы всего «народа», причем рабочая организация должна была быть лишь одной из составных частей этой партии. Но в то же время Ж. придавал рабочему движению важное значение; и одним из первых признавал, что «в Россйй стачка есть факт политический». В промежутках между террористическими актами Ж. особенное внимание уделял, работе в. рабочей группе; он участвовал в создании й редактировании народовольческой «Рабочей газеты» и был главным, если не единственным, автором «Программы рабочих членов „Народной воли"» — одного из наиболее зрелых в политическом отношении документов народовольческого движения.
Постановление о необходимости направить все силы на цареубийство было принято Исполнительным комитетом «Народной воли» 26/VIII 1879. Главным организатором этого дела стал Ж. С его именем связан ряд неудавшихся покушений 1879—80 (в т. ч. подкоп под ж. д. около Александровска, произведенный Халтуриным взрыв в Зимнем дворце и др.). Под его же руководством был подготовлен и последний акт — казнь Александра II боевой группой «Народной воли». Сам Ж. был арестован за два дня до акта 1 марта и не мог принять в нем личного участия. Опасаясь, что правительство в стремлении избегнуть большого политического процесса поспешит втихомолку осудить и казнить одного только Рысакова, арестованного на месте «преступления», Ж. уже 2/III подал Прокурору следующее заявление: «Если новый государь, получив скипетр из рук революции, намерен держаться в отношении цареубийц старой системы, если Рысакова намерены казнить, было бы вопиющей несправедливостью сохранить жизнь мне, многократно покушавшемуся на жизнь Александра II и не принявшему физического участия в умерщвлении его лишь по глупой случайности. Я требую приобщения себя к делу 1 марта и, если нужно, сделаю уличающие меня разоблачения. Прошу дать ход моему заявлению». Рассматривая судебное дело как продолжение борьбы с самодержавием, Желябов стремился возможно широко использовать процесс в целях революционной агитации. Отвергая суд сената, он заявил, что единственным судьей между революционерами и самодержавием может быть только народ, который должен произнестисвой приговор путем всеобщего голосования или через Учредительное собрание. Давая свои объяснения, Желябов, постоянно обрываемый прокурором и председателем суда,, сумел изложить программу и принципы «Народной воли», особенно останавливаясь на причинах, побудивших революционеров перейти от мирной пропаганды к террористическим выступлениям. На суде Ж. всячески выгораживал своих товарищей и брал на себя всю вину за акт 1 марта. По приговору суда Ж., вместе с Перовской, Кибальчичем, Т. Михайловым и Рысаковым, был казнен в Петербурге на Семеновском плацу 3 апреля 1881.
Первое марта 1881, сделавшее имя Ж. всемирно известным, было высшим пунктом в борьбе народовольцев с самодержавием; оно же явилось и началом конца народовольческого движения. Пролетарское социалдемократическое движение, вскоре пришедшее ему на смену, восприняло от революционного народничества известные приемы и методы подпольной организации, в особенности же традицию непримиримости в борьбе с самодержавием, но оно подняло эту борьбу на высшую ступень, организовав революционную партию рабочего класса на основе научного социализма. В частности от «кружка корифеев» Ленин взял тип профессионального революционера, превратив его из заговорщика-террориста в основной костяк подпольной пролетарской организации. • Вполне удовлетворительной марксистско-ленинской биографии Ж. не существует. Материалы для нее разбросаны по различным брошюрам и журнальным статьям. Важнейшие из них: Заславский Д., А. И. Желябов, М., [1925]; АШешов Н., Андрей Иванович Желябов, П., 1919; [Тихомиров Л. А.], Желябов, Андрей Иванович (Материалы для биографии), Лондон, 18£2 (др. изд.: Каруж — Женева, Т899); Дело 1 — го марта 1881 Т. (Процесс Желябова, Перовской и др.), Правительственный отчет, со ст. и примеч. Л, Дейча, СПБ, 1906; Андрей Иванович Желябов, член Исполнительного комитета партии «Народная воля» (с предисловием В. Н. Фигнер), Москва, 1930. в. Невский.
ЖЕМАЙТЕ (ZSmaitd), Юлия (1845—1921), литовская писательница, дочь мелкопоместного дворянина; до 50 — летнего возраста жила и работала как крестьянка. В 1890 — х годах примкнула к национальному движению; участвовала в организациях и изданиях либерально-народнических групп. Ж. хорошо знает положение мелких и средних слоеб крестьянства, а также батрачества, однако она не зовет угнетенных крестьян к борьбе. Ориентируясь на укрепление мелкого крестьянского хозяйства, Ж. ратует за просвещение и моральное перевоспитание некультурного, забитого крестьянина. Талант писательницы особенно ярко сказывается в бытовых сценах и характеристиках, безыскусственных и правдивых, и в лаконичном и образном языке, основанном на крестьянском говоре.
С о ч. Ж.: Zemaites RaStai, 3 tt., Kaunas, 1924—25.
ЖЕМАННИКИ (precieux — дословно «драгоценные»), так назывались посетители парижских аристократических салонов, возникших в начале 17 в., когда побежденная абсолютизмом франц. феодальная знать, осужденная на бездействие в сфере политики, организуется в замкнутую касту, претендующую на гегемонию в области культуры.
Объявляя борьбу всему обыденному и низменному, Ж. создают свою эстетику, куль-
