50 тыс. га в 1918; конопли — с 400 до 4.300 га).
Расширение площади посевов кормовой свеклы частично происходило также за счет зерна, но в основном за счет картофеля (посевы которого сократились в 1918 на 18% по сравнению с 1913) и сахарной свеклы.
Расширение площади кормовых достигло почти 1 млн. га. Вместе с тем, имело место расширение парового клина и превращение пахотной площади в луга.
Те же явления деградации наблюдались и в области животноводства. Сокращение стада видно из след, таблицы (в млн. голов):
В силу недостатка кормовых и вызванного этим раннего убоя скотаг сильно понизился убойный вес последнего. Упала и удойность коров. Расширилось лишь овцеводство (5, 1млн. голов к концу 1918 против 3, 5 млн. голов к концу 1914). В городах происходил значительный рост огородничества, разведения кроликов и всех прочих видов домашнего с. — х. производства, которое являлось некоторым подспорьем голодающему населению городов.
В последний период войны Г. вступила в полосу продовольственной катастрофы.
Продовольственные центры не были в состоянии давать населению и тех сокращенных норм, которые были предназначены к распределению. Помещики и богатые крестьяне скрывали припасы, перерабатывали их в наиболее удобные для перевозки формы и продавали зажиточному городскому населению. Конкуренция подпольного рынка продовольственных продуктов давала себя все больше чувствовать централизованному продовольственному хозяйству. В целях увеличения заготовок снабжающие центры превышали предельные цены, но рост предельных цен являлся мало эффективным средством в условиях усиливавшейся инфляции и сокращенного предложения промышл. товаров для потребностей гражданского населения. Весь механизм государственной политики цен перестал . действовать.
Зажиточные слои городского населения имели всегда возможность закупать продовольствие по спекулятивным ценам, и в целом продовольственный уровень этих слоев был лишь немногим ниже довоенного. Вся тяжесть «организованного голода» легла на городской пролетариат и широкие слои разорявшейся мелкой буржуазии. В среднем, калорийность пайка в последний год войны в крупных городах снизилась до 40% от средних предвоенных норм потребления.
Даже если учесть закупки на вольном рынке, то все же широкие слои городского населения получали меньше того физиологического минимума, который необходим для нормальной трудоспособности и здоровья.
Повышенная заболеваемость и смертность среди трудового гражданского населения косвенно говорят о том, что снижение народного потребления достигло предельной точки. Ряд крупных забастовок весной 1917 в предприятиях, работающих на оборону,на почве недостатка продовольствия, был первым предвестником военной катастрофы Г. и ноябрьского переворота 1918.
О внешней торговле Г. за годы войны официальные данные отсутствуют.
Из отдельных оценок наиболее авторитетными являются, повидимому, нижеследующие цифры, приведенные вице-президентом Рейхсбанка — Глазенаппом в приложении к «Manchester Guardian» (Reconstruction № 1): с 1 августа 1914 до конца 1918 ввоз составил 22, 8 млрд, золотых марок, а вывоз — 11, 7 млрд, марок. Пассив (11, 1 млрд, золотых марок) был покрыт в размере 1 млрд, за счет вывоза золота, 4 млрд. — за счет продажи ценных бумаг, а остаток — за счет полученных кредитов и приобретения иностранцами герм. марок. С учетом роста цен — в особенности на сырье и продовольствие — реальный объем импорта Г. в годы войны следует определить в размере 25—30% от довоенного. Но и этими результатами Германия была обязана организации ее внешней торговли за годы войны. С первых же дней войны были отменены аграрные пошлины и введен запрет на большинство экспортных товаров; лицензии на вывоз выдавались от случая к случаю специальным комиссаром при участии органов Военного комитета германской промышленности. Экспортная политика целиком была подчинена интересам импорта, организация которого постепенно огосударствлялась. Руководящую роль в импорте получил созданный в августе 1914 при министерстве внутренних дел по иницйативе руководителя Гамбургско — Американской линии Баллина «Имперский центр закупок» (Reichseinkauf), который в январе 1915 был реорганизован в паевое «Центральное закупочное общество» (Zentraleinkauf G. m. b. Н.). Пайщиками этого общества становятся, наряду с общеимперским и союзными правительствами, городские самоуправления и частные импортеры. В дальнейшем, в руках ЦЗО сосредоточивается по преимуществу монополия потребительского импорта; оно организует также самостоятельный сбыт предметов потребления внутри страны. Централизованные закупки сырья сосредоточиваются в руках военно-сырьевых обществ. Во второй половине войны импортные операции все больше принимают характер компенсационных сделок с нейтральными государствами. Огосударствление импортных операций завершается тем, что ЦЗО лишается права собственного сбыта на внутреннем рынке; распределение потребительских товаров импортного происхождения переходит в руки государственных продовольственных органов.
За вычетом ресурсов оккупированных областей питание войны происходило за счет сокращения удельного веса предметов потребления в непрерывно уменьшавшейся продукции Германии, уничтожения оборотного и износа основного капитала страны. Военные расходы Г., включая и займы союзникам, определяются в размере 147, 2 млрд, бумажных марок, или 86, 5 млрд, довоенных марок (Вл. Войтинский), т. е. суммой, которая вдвое превосходит оценку годо-
