консервативн. большинство; выиграли они в сел. районах и в Шотландии, где Гладстон провел вторую «мидлотианскую» кампанию.
Эти выборы оказались для либеральной партии исторически решающими: они заставили Гладстона окончательно вступить на путь гомруля, как единственный, к-рый мог обеспечить его партии пребывание у власти. Таким образом, пресловутое обращение Гладстона в парнеловекую веру было делом не либеральных и свободолюбивых его принципов, а исключительно делом парламентской тактики, т. е. самого дешевого политического оппортунизма. Это не только свидетельствовало о политическом истощении английского либерализма, но практически предрешало его участь: гомруль не мог быть осуществлен чисто парламентским путем (т. е. без обращения к содействию народных масс, к чему либерализм вовсе не был склонен), если к этому не было доброй воли консерваторов, располагавших палатой лордов; консерваторы же, поиграв с Парнелом, чтобы добиться успеха на выборах, немедленно отказались от своих обещаний, справедливо усмотрев в передаче гомруля либералам вернейшее средство погубить их. Действительно, когда новый парламент собрался в январе 1886, всем было уже известно, что Солсбери, формально оставшийся еще у власти, откажется от гомруля и вместо этого собирается ввести в Ирландии новые исключительные законы. В тронной речи так и сказано было, что правительство сильнейшим образом возражает против расторжения унии между обеими странами (хотя гомруль вовсе этого не означал) и что оно примет меры к поддержанию в Ирландии порядка. В результате правительство пало при первом же голосовании, и 1 февраля Гладстон взялся сформировать либеральный кабинет. Но целый ряд выдающихся либеральных вождей, как лорд Гартингтон, Гошен, Брайт и лорд Дерби сразу отказались войти в кабинет, будучи противниками «расторжения унии» с Ирландией; к концу марта ушли и «радикалы» — Чемберлен и Тревелиан, также перешедшие на платформу «единства империи». Они все основали совместно группу либералов-юнионистов, которые вначале сотрудничали с консерваторами лишь по ирландскому вопросу, а затем вступили с ними в общую коалицию, участвуя в их кабинетах, и, наконец, совершенно с ними слились. Раскол прошел по всей либеральной массе, и, когда в начале апреля Гладстон внес в парламент свой проект гомруля, то относительно его участи не могло быть сомнения. После двухмесячной ожесточеннейшей борьбы в парламенте и вне стен его, проект был 8 июня провален большинством в 30 голосов, так как на сторону противников перешло не менее 93 — х либералов. Парламент был немедленно опять распущен, и на новых выборах либералы оказались разбитыми на-голову: они получили всего 191 мандат, между тем как консерваторы получили 316, а либералы-юнионисты — 78 мандатов. Не помогло либералам и то, что 85 ирландцев были на их стороне: все-таки их противники имели абсолютное большинство в 118 голо 498
сов. Это был крах, от которого либерализм не оправился в течение целых двадцати лет: на протяжении всего этого периода, за исключением незначительного перерыва в три года, в Англии хозяйничали консерваторы, так преобразив ее, что по своем возвращении к власти в 1906 либералы не узнали ни ее, ни себя.
Пока что на ближайшие 6 лет 1886—92 консерваторам была обеспечена власть, при чем, в противоположность предыдущему своему кратковременному пребыванию у власти, они не обнаружили теперь особенного желания законодательствовать. В Ирландии воцарился главный секретарь по делам Ирландии — Бальфур (племянник Солсбери), который беспощадной рукой, на основе драконовских исключительных законов, подавлял национальное движение. На это ирландцы отвечали террором, аграрным и индивидуальным, и бешеными обструкциями в парламенте, но не добились никаких результатов, кроме расширения ашборнского акта увеличением фонда выкупных ссуд до 30 миллионов ф. ст. Для вящшего посрамления Парнела «Таймс» в 1887 выступил с сенсационными разоблачениями некоего Пиготта, опубликовавшего факсимиле письма Парнела, из которого явствовало, что Парнел стоял за систему индивидуального террора. Год спустя суд, к которому обратился Парнел, установил, что это факсимиле было подложное и что Пиготт был простой провокатор и фальсификатор. Это был не первый случай пользования фальшивками в англ. политической жизни: в борьбе с американскими колониями англ. правительство выпустило целый том подложной переписки Вашингтона. В 1890 «Таймс» получил свой реванш: Парнел был уличен в интимной связи с женой одного из своих друзей, последовал скандальный процесс о разводе, сам благочестивый Гладстон выступил открыто против грешника, и в самой ирландской фракции произошел раскол.
Последний не прекратился и после смерти Парнела в следующем году, что еще больше облегчило положение консерваторов.
За эти годы своего правления консерваторы провели лишь два акта первоклассной важности: создание губернского самоуправления в 1888 (советы графств), покончившее, наконец, с архаической системой приходов и мировых судей, и введение в 1891 бесплатного начального школьного обучения. Зато они развили энергичную деятельность в области колониальной политики, присоединив множество новых территорий в Юж.
Африке (Матабеле, Машона, Ниасса и Бечуаналенд) и пышно отпраздновав пятидесятилетний юбилей царствования Виктории в 1887 созывом первой имперской конференции, на которой обсуждены были вопросы совместной военной обороны империи. И в области внешней политики правительство Солсбери было довольно активно: в 1885 оно, в союзе с Бисмарком, предупредило вмешательство России в болгарские дела в связи с филиппопольским переворотом и содействовало окончательному высвобождению Болгарии из-под тяжелой русской опеки; в 1890 оно произвело с Германией обмен
