других случаях, жизненными заданиями. — Таково разделение земледелия на общее и частное, — при чем первое занимается научным обоснованием главных приемов культуры, а второе — согласованием этих приемов с индивидуальными особенностями с.-х. растений. В области преподавания частное земледелие есть главный предмет, венчающий собой школьную подготовку агронома и ничем незаменимый. — С растениеводством обычно тесно связано животноводство; второе без первого невозможно, первое же без второго хотя и возможно, но осуществляется редко (таково мелкое земледелие в Китае и Японии, граничащее с огородничеством); крупное полевое хозяйство без скота лишь условно мыслимо, напр., в степных черноземных районах, где навоз еще не нужен, при замене работы животных механической тягой. — Научные основы животноводства объединяются под именем зоотехнии, при чем различают общую зоотехнию, рассматривающую учение о кормлении (на основе физиологии), о воспитании и содержании животных (на основе зоогигиены), и учение о разведении (основанное на генетике); частная зоотехния изучает видоизменения общих приемов сообразно требованиям отдельных видов и пород с.-х. животных. — Переработка растительного сырья, кроме животного организма, возможна техническим путем (добывание сахара, крахмала, спирта и пр. на заводах), поэтому с.-х. технология так же примыкает близко к растениеводству, как и зоотехния. — В предыдущем перечне и таблице приняты во внимание только те отделы А., к-рые ведают техникой сельского хозяйства, строя ее на естественно-научном фундаменте, не касаясь с.-х. обществоведения, в к-рое входят: с.-х. экономия (с учением об организации хозяйства, таксацией и счетоводством), с.-х. статистика, география и история сел. хозяйства, с.-х. правоведение, организация агроном, помощи населению и ряд других отделов обществознания, поскольку они имеют отношение к сельскому хозяйству.
Что касается истории развития современной А., то оно тесно связано с развитием естествознания. Точно также и влияние А. на с.-х. жизнь могло проявиться с наибольшей силой лишь после того, как агроном, химия в союзе с физиологией растений указала то направление, следуя к-рому химическая промышленность могла стать союзницей современного земледелия, — что, при одновременном развитии других приемов воздействия на урожай (кроме удобрения), привело, напр., в Германии к утроению урожаев в 20 в. по сравнению с 18 в. — Можно не рассматривать скромного и несовершенного материала, к-рый оставили греч. и римские писатели до хр. э., начиная с Гесиода (8 в.) и Катона (2 в.). Немного прибавила с.-х. литература и за 17 веков хр. э. Только в конце 18 в., в эпоху, когда закладывались основы современной химии и когда был установлен основной для физиологии растений факт разложения углекислоты листьями, агроном, мысль на Западе такжестала усиленно работать над отысканием путей к поднятию продуктивности земледелия. Уже тогда намечены были правильные решения, несмотря на всю неполноту и неясность теоретических представлений о питании растений и животных. — В реформе герм. сельского хозяйства на рубеже 18 и 19 вв. видная роль принадлежала Альбрехту Тэеру (1752—1828). Главной задачей в период Тэера для Германии был переход от трехполья к плодосмену (примером служила Англия), от однообразной культуры хлебов к чередованию их с корнеплодами и клевером, при одновременном усилении животноводства. Тэер не мало способствовал этому не только своими произведениями, но и как организатор хозяйственных предприятий. Во Франции представителем этого течения явился Домбаль. — Однако, как часто случается в практической работе, верным приемам давалось неверное объяснение: Тэер и его современники (Дэви, Берцелиус) держались т. н. гумусовой теории питания растений и объясняли положительное действие клеверных остатков их влиянием на углеродное питание следующего растения, тогда как причина лежала в обогащении почвы азотом. Кроме того, школа Тэера не оценивала должным образом значение минеральных веществ в жизни растения и в вопросах удобрения почв. — Энергичным противником гумусовой теории питания выступил Либих в получившей мировую известность книге «Химия и физиология в приложении к земледелию» (1840). Основной мыслью книги было положение, что «только неорганическая природа доставляет пищу растениям». За гумусом он оставил скромную косвенную роль — способствовать разложению минеральной части почвы при помощи углекислоты, образующейся при разложении гумуса. — Книга Либиха вызвала большое движение в с.-х. кругах, но ее влияние было более плодотворным и глубоким для исследовательской мысли, чем для непосредственного применения в жизни. Дело в том, что Либих, не имея с.-х. опыта, не допускал даже возможности существования улучшающих почву растений. Не придавая существенного значения плодосмену, отрицая необходимость азотистых удобрений, он полагал, что растениям достаточно тех следов углекислого аммиака, к-рые находятся в атмосфере. — В вопросе об источниках азота растений выдающаяся роль принадлежит современнику Либиха, Буссенго. Это — первый типичный агрохимик, правилом к-рого было «проверять мнение ученых мнением самого растения», при чем он ставил опыты с растениями не только в лабораторной обстановке, но и в полевой, и подвергал тщательному анализу все урожаи и вносимые удобрения, имея целый севооборот. — Буссенго является основателем первой на континенте опытной станции (в Эльзасе, 1837). Методы исследования, примененные Буссенго, по своей выдержанности признаны классическими: они служили образцом не только для агрохимиков, но и для ботанико-физиологов (к нему ездил учиться в молодости К. А. Тимирязев). Опыты
