ОТДѢЛЬНЫЕ ДОГОВОРЫ. 57 ваемыми нашими цивилистами, нетрудно усмотрѣть, что оно представляется болѣе полнымъ сравнительно съ опредѣленіями, даваемыми нѣкоторыми изъ нихъ въ отдѣльности, такъ какъ оно соединяетъ въ себѣ признаки этого договора, указываемые тѣми и другими изъ нихъ, и именно, какъ тотъ признакъ, уісазываемый нѣкоторыми изъ нихъ, что по этому договору одна сторона обязывается передать въ собственность извѣстное имущество, такъ и тотъ признакъ, указываемый другими изъ нихъ, что по этому договору одна сторона передаетъ другой право собственности на какое-либо имущество. На самомъ дѣлѣ, по соображеніи постановленій нашего закона скорѣе, кажется, слѣдуетъ признавать болѣе правильнымъ упоминаніе въ его опредѣленіи объ обоихъ этихъ признакахъ его, вслѣдствіе того, что по нашему закону договоръ этотъ можетъ имѣть мѣсто одинаково при наличности каждаго изъ нихъ въ отдѣльности.
Кромѣ этого, по поводу опредѣленія этого договора, даваемаго нѣкоторыми изъ нашихъ цивилистовъ, какъ, напр., Мейеромъ и Шершенѳвичемъ, какъ договора, которымъ одна сторона обязывается передать опредѣленныя „вещи", нельзя не замѣтить, что хотя такое опредѣленіе и вполнѣ соотвѣтствуетъ ихъ взгляду какъ на возможный объектъ этого договора только на вещи физическія или реальныя, но что на самомъ дѣлѣ они означеніемъ въ немъ предмета его терминомъ „вещи" вмѣсто имущества напрасно съуживаютъ его, такъ какъ на самомъ дѣлѣ за возможные объекты его возмолсно признавать и у насъ не только эти вещи, но и другіе предметы, вслѣдствіе чего и представляется болѣе правильнымъ опредѣлять его болѣе общимъ терминомъ „имущество". Изъ ихъ изложенія ученія объ этомъ договорѣ нетрудно усмотрѣть, что данное ими опредѣленіе этого договора были ими построено по соображеніи только правилъ нашего закона о куплѣ-продажѣ, которымъ оно и дѣйствительно соотвѣтствуетъ, между тѣмъ, какъ на самомъ дѣлѣ законъ нашъ, какъ мы видѣли нѣсколько выше, говоритъ объ отчужденіи или продажѣ и въ другихъ его постановленіяхъ и, притомъ, не только въ постановленіяхъ законовъ гражданскихъ, но и другихъ отдѣловъ, въ которыхъ говоритъ уже о продажѣ другихъ предметовъ, которыя въ видахъ установленія правильнаго опредѣленія, какъ самаго этого договора, такъ и возможныхъ объектовъ его у насъ, также, разумѣется, должны быть приняты во вниманіе. И вотъ, по соображеніи всѣхъ этихъ постановленій закона и нельзя не признавать, что возможными объектами этого договора и у насъ такъ же, какъ и по законодательствамъ иностраннымъ, какъ объяснилъ едва ли не изъ всѣхъ нашихъ цивилистовъ одинъ только Нахманъ въ его возраженіяхъ противъ выше указаннаго реферата Юренева, могутъ быть почитаемы не только вещи физическія или имущества недвижимыя и движимыя, о куплѣ-продажѣ которыхъ говорится собственно только въ постановленіяхъ закона объ этомъ договорѣ, но и отдѣльныя принадлежности ихъ особо отъ нихъ и различныя права, какъ, напр., права литературной, художественной и музыкальной собственности, а также права на привилегіи и, затѣмъ, права на чужую вещь, установленныя въ видѣ права отдѣльнаго пользованія ею, какъ право на добычу ископаемыхъ и нефти. Если въ чемъ и нельзя согласиться съ объясненіями, данными въ этомъ отношеніи Нахманомъ, такъ развѣ только въ томъ, что онъ относитъ къ возможнымъ и у насъ такъ же, какъ и по нѣкоторымъ законодательствамъ иностраннымъ, объектамъ этого договора права требованія или права обязательственныя, которыя нѣкоторые изъ нашихъ цивилистовъ, какъ, напр., Мейеръ и Шершеневичъ, напротивъ, совершенно основательно исключаютъ изъ возможныхъ у насъ объектовъ этого договора,—основательно потому, что передачу этихъ правъ, которая можетъ быть, какъ мы видѣли въ предыдущемъ томѣ настоящаго труда, говоря о переносѣ этихъ правъ (изд. 2, т. III, стр 194—
