словом „дозволяется“ и проч. Дозволение это, конечно, относится к суду, т. е. суду „дозволяется допрашивать“ и проч. Выражение „дозволяется“, а не предписывается, указывает как бы на факультативный характер правила: но если бы признать за правилом 377 ст. только характер факультативный. или признать, что суд только в праве немедленно допросить свидетелей в случаях, в этой статье указанных, но не обязан к тому, то к чему бы послужило это правило, если бы применение его зависело вполне от произвола суда. Вызвано оно мотивами настолько серьезными, чти вряд ли возможно предположить, чтобы закон считал возможным поставить применение его исключительно в зависимость от усмотрения суда. Поэтому, мне кажется, что суд, если только найдет поводы к немедленному допросу свидетелей заслуживающими уважения, обязан непременно распорядиться о немедленном допросе. Суд вправе только, по своему усмотрению, признать самые поводы к немедленному допросу, выставляемые самим тяжущимся, или свидетелями, заслуживающими уважения или пет, и мне кажется, что слово „дозволяется“ относится именно к этому предмету, и если слово это дает повод предполагать факультативный характер за правилом 377 ст., то только потому, что составители уставов упустили из виду включить в текст статьи после слова „дозволяется", слова — „если суд найдет поводы к немедленному допросу заслуживающими уважения“ и проч. Но, повторяю, что по самой цели, с которой включено в устав правило этой статьи, трудно предполагать, чтобы составители уставов желали дать ему значение правила характера факультативного, а не императивного, и в виду этих соображений я полагаю, что за правилом 377 ст. должен быть признаваем безусловно характер императивный. Да и странной, наконец, представлялась бы роль самого суда, если бы суд, признавая необходимым немедленный допрос свидетелей, в то же время отказывал бы в просьбе о допросе. В отношении же времени допроса замечу еще, что по статье 377 может быть определено время допроса свидетелей в том случае, когда ходатайство о допросе заявлено в отдельном прошении; если же ходатайство о немедленном допросе заявляется в исковом прошении, то, применяясь к правилу настоящей статьи, следует признать, что допрос в этом случае может быть допущен также немедленно, до сообщения копии прошения ответчику и не выжидая назначаемого ему на явку срока.
Наконец, что касается правила 378 ст., то оно представляет собой, как я уже сказал, исключение из общего правила 375 ст., в отношении времени предъявления отводов. Слова же статьи: „распоряжение сего рода не стесняет суд“ и проч., в связи с постановлением 377 ст., должны быть понимаемы в том смысле, что распоряжение суда о немедленном допросе свидетелей в случаях, указанных в этой статье, не препятствует к принятию тех отводов, которые могут быть заявлены противной стороной впоследствии, т. е. после допроса. Принятие в этом случае отводов после допроса вполне оправдывается необходимостью, потому что в противном случае сторона, неуведомленная о допросе и неприсутствовавшая при нем, была бы лишена той гарантии в отношении достоверности свидетельских показаний, какую представляют отводы. Само же правило 378 ст., допуская предъявление отводов и после допроса свидетелей, не устанавливает, затем, никаких других сроков для предъявления отводов после допроса, из чего следует, кажется, заключить, что отводы в этом случае могут быть предъявляемы во всяком положении дела, вплоть до решения. Не указаны также в 378 ст. и последствия принятия судом отводов, заявленных после допроса свидетелей; но в силу того, что вообще последствия принятия отводов заключаются именно в устранении от-
